ковры, смягчающие цвет дерева широких досок пола, даже колокольчики на ручке двери – в этом была она вся.
– Ну что, похоже на книжный твоей мечты? – спрашивает Лайза, наблюдая мою реакцию.
– Да, – тихо говорю я, чувствуя себя все более ошеломленной.
– Подожди здесь, – говорит она. – Я поищу Милли. Она, наверное, в подсобке.
Я замечаю, что полки из орехового дерева от пола до потолка снабжены стальными рельсами для лестниц. Я влезаю на одну их лесенок и еду на ней вдоль ближайшей стены.
Пока я катаюсь, возвращается Лайза, а с ней пожилая женщина, очень высокая, ростом метр восемьдесят, а то и выше. Седеющие волосы собраны на макушке в пучок, отчего она кажется еще внушительнее.
– Милли, – кашлянув, говорит Лайза, – это Валентина, дочь Элоизы. Она недавно приехала.
Милли возится с очками в темной оправе, висящими на цепочке у нее на шее, как будто не может поверить в то, что видит. Наконец она надевает их и окидывает меня долгим взглядом. Теперь она может убедиться, что Лайза говорит правду.
Немного волнуясь, я спускаюсь с лестницы.
– Рада наконец познакомиться с вами, – говорю я ей, протягивая руку.
Но она не произносит ни слова. Не пойму, разочарована она, возмущена, удивлена или испытывает все эти чувства одновременно. Лайза сказала, что Милли – мамина ровесница, значит, ей около семидесяти, но лицо у нее довольно молодое, хотя она и хмурится.
Она подходит к кассовой стойке, тянется за какой-то коробкой, ставит ее на пол и при этом опрокидывает локтем стаканчик, из которого торчат ручки. «Черт возьми», – говорит она с раздраженным вздохом и наклоняется, чтобы собрать рассыпанное. У нее широкие, размашистые жесты – ни дать ни взять Джулия Чайлд[9], с грохотом и лязгом снующая по своей кухне.
– Посмотри, кто подошел поздороваться, – говорит Лайза, нарушая неловкое молчание.
Кот, которого я вчера видела в окне, с тихим мурлыканьем трется о мою ногу.
– Как его зовут? – спрашиваю я, присев, чтобы погладить его.
– Персиваль – говорит Лайза. – Можно просто Перси. – Она улыбается. – Ты ему определенно нравишься.
– Персиваль – очень дружелюбный кот, – говорит Милли, не сводя с меня глаз. – Ему все нравятся.
– Не обращай внимания, – шепчет мне Лайза, когда Милли ныряет за прилавок. – Ей просто нужно время, чтобы привыкнуть к твоему присутствию.
Я киваю.
– Нам, наверное, лучше уйти.
– Нет, – шепчет она. – Сейчас она придет в чувство.
Вслед за Лайзой я подхожу к прилавку, где Милли изучает высокую стопку книг, опасно накренившуюся вправо.
– Ага, – говорит она, указывая на синий томик в твердом переплете из самой середины стопки. Она выдергивает его, каким-то образом сохранив книжную башню нерушимой. Прямо олимпийская чемпионка по «Дженге»[10].
– Наконец-то, – говорит она, улыбаясь про себя. – Весь день ищу это издание «Ребекки»