она стукнула меня по ноге кулачком. Приятно-то как сразу стало, чёрт побери. Наверное придётся всё-таки жениться после таких слов. Хотя, что за дебильные мысли? Жениться по-любому придётся – ребёнок… И дело вовсе не в том, что Берендей меня никогда не простит, хотя и ляпнул недавно, что жениться нам не обязательно. Это мой ребёнок и я люблю Лику.
Приехавший через полчаса Гримёр, вдрызг разбил все её мечты, заявив после тщательного осмотра, что собрать он сможет только второй вариант моей физиономии – "полукатайский". После чего выгнал всех из палаты и начал выкладывать свои инструменты на столик, поставленный Рысью невдалеке от моей кровати.
– Готов? – злобно оскалившись и покачивая зажатой в руке острой железякой, Гримёр направился ко мне.
Я знал, что ему известно, кто я такой, поэтому с улыбочкой ответил:
– Сейчас на пару минут назад прыгну, когда у тебя в руках ничего не будет, и влеплю молнией… куда не надо.
Постояв несколько мгновений в задумчивости, Гримёр невозмутимо парировал:
– А давай попробуем. У меня последнее время небольшие проблемы с потенцией. Вдруг, да поможет?
Мы переглянулись и синхронно рассмеялись в голос.
Сколько длилась операция я не узнал и в этот раз, но когда пришёл в себя, Гримёр всё еще был в палате и давал последние наставления Лике. С трудом разлепив тяжёлые веки, я начал прислушиваться к их разговору, глядя на маячившую передо мной спину девушки, перекрывающую весь обзор. Вернее к монологу Гримёра:
– Не трогать голову пять дней до снятия повязки, потом ещё два дня перевязок для полной реабилитации кожи. Я приеду, чтобы снять бинты, сами не трогайте. В общем, Анжелика Мстиславовна, если у вас возникнут вопросы по уходу, то меня не беспокоить, обращаться к Линки или к Константину Борисовичу. Они уже ухаживали за этим пациентом и всё вам подскажут, – после чего я услышал звук шагов, направляющихся к двери, – Кстати, Линки, пойдём-ка, проводишь меня.
– Ты, наверное, насчёт оплаты хочешь узнать? – деланно грустно спросил Рысь на ходу, – Давай в рассрочку, наличных денег сейчас нет.
Как только дверь за ними закрылась, я таким же кислым голосом поинтересовался у девушки:
– Я так понимаю, что мне предстоит неделя безудержного секса? Лика, меня надолго не хватит.
– Посмотрим, Кирюша, посмотрим, – лукаво улыбнувшись, ответила та чарующим голоском и, призывно виляя бедрами, медленно пошла к двери, – И не тебе предстоит, а нам.
Где они взяли эту моду на томное колебание своей задницей из стороны в сторону? Или у них это испокон века такая привычка? Хотя, раз работает, то почему бы и нет…
– Эй, я же только что операцию перенёс! Лика, имей хоть грамм совести! – громко возмутился я, услышав звук запираемого замка, – Да что же у вас за семейка такая – постоянно насилуете больных и немощных?!
Тихо рассмеявшись, Лика повернулась и начала не торопясь поднимать подол платья обеими руками, видимо, намереваясь