к калитке.
– Проходи. Они тебя не тронут.
– Что-то я в этом не уверена.
– Лишка злая снаружи, но добрая внутри, – возразил Алик. Я хотела пройти мимо, но псина кинулась ко мне. Я тут же отвернулась, становясь спиной к собаке и защищая Анюту. – Лишка! Фу!
Алик так рявкнул на собаку, что я вздрогнула. Но это меня словно разбудило. Я пробежала мимо собаки.
– Вот чего ты делаешь, Лишка? Зачем человека пугаешь? Хулиганка, – добродушно сказал Алик, продолжая гладить собаку. Взяв чемодан, он пошел следом за мной. – Маришка, выходи. У меня тут для тебя сюрприз?
– Чего ты разорался? – выходя из дома, спросила мама. И тут она увидела меня. Мама почти не изменилась. Все в той же голубой косынке, в юбке и безрукавке. На ногах резиновые галоши, надетые на шерстяные носки. Морщины у нее на лице стали более выраженными, но новых не добавилось. Невысокая, маленькая, и такая родная, что у меня невольно потекли слезы на глазах. Аня плакала уже давно. Ее пора было покормить. Я же смотрела на маму и хотела, чтобы меня так же накормили, погладили по голове и сказали, что все будет хорошо. Больше всего я боялась, что она сейчас собак спустит, а не обнимет.
Мама заплакала. Подошла ко мне. Посмотрела на малышку, которая недовольно наморщилась.
– Мам, извини…
– Оставь. Пойдем домой. Вам надо отдохнуть, – сказала она.
– Мариш, Борька дома?
– Картошку повез продавать, – сказала мама.
– Я чемодан оставлю в коридоре.
– Тебя чаем напоить?
– Мне надо еще дела решить. Вечером зайду к вам, – ответил Алик.
– Я Боре передам, – сказала она. И тут же поторопила меня. – Пойдем домой. Я там компоты закрываю. Яблоки с черной рябиной. В этом году яблок столько, что девать некуда.
– Мне надо Аню покормить.
– Покормим. Сколько ей?
– Еще недели нет, – ответила я. Мама прикусила губу.
– Ничего. Чего-нибудь придумаем, – сказала она, словно отвечая на свои мысли.
Я оказалась дома. Пусть этот дом был чужим, но в нем была мама. Мне надо было все рассказать маме, но у меня не было сил. Только рядом с ней я поняла, как устала. Мама положила меня в небольшой комнате на диванчике и ушла закрывать компоты. Аня вновь уснула. Я закрыла глаза и задремала. При этом сквозь сон я слышала, как кричали петухи. Как корова мычала. Слышала, как скреблись мыши на чердаке, как собаки устроили перекличку. Спокойно. Пусть и пахло деревенским домом. Пусть и запах был сырым. Меня всегда это раздражало. Сейчас же я тихо плакала, наслаждаясь спокойствием и одновременно я боялась, что из этого мирка меня выкинут.
Сквозь сон я услышала, как приехал Борис. У него были тяжелые шаги. Я слышала, как скрипели доски под его шагами, несмотря на то что на них лежал линолеум. Он остановился в дверях комнаты. Что-то прохмыкал под нос.
– Она спит, – тихо сказала мама. И голос у нее был тихим и просящем. Как будто она чувствовала себя виноватой за то, что меня впустила в дом. Я приоткрыла глаза. Встретилась с недовольным взглядом, который меня пытался размазать. Хмурые густые брови, глубокие морщины на лбу, крупные