Джаэруба. И новая яма ждала свою постоялицу.
Рабам не было нужды копать её. Всё уже было решено с вечера, когда царь царей вёл на брачное ложе юную супругу. Дабы не тратить времени и не рисковать разоблачением при свете дня, могилу подготавливали с момента, когда новобрачные приступали к положенным им ласкам.
Юная жена ещё могла тешить себя надеждой, что её искусство любви покорит царя царей, и тот оставит ей жизнь. Но не могильщики. Уже двенадцать безымянных холмов возвышалось над пустошью. И зев тринадцатой могилы был распахнут в предвкушении.
Рабы без труда справились с задачей. Деревянный ящик с телом был лёгким. Царица едва перешагнула порог девичества.
Как и многие другие девочки, Индаби страстно жаждала примерить платье и корону царицы. Красивые одеяния, возможность повелевать – всё, что привлекало её… да и многих других более зрелых джаэрубцев: вельмож, советников, военных, чьи порывы мало чем отличались от подростковых.
Лишь мудрецам была открыта истина: главная задача монарха не в том, чтобы повелевать, но чтобы служить своему народу.
Однако с поистине недетской ловкостью дева Индаби сплетала узоры интриг вместе с другими наложницами. Девушка обманывала, подкупала, потакала одним и подставляла других своих сестёр по гарему. И вот наконец она добилась желаемого. Ровно ночь была дарована для её счастья.
Впрочем, к чему осуждение? Каждый шёл к вожделенной цели собственным путём. Пусть паутина интриг не была самым прекрасным творением рук человеческих, но порой без неё было не обойтись. И никакие преступления Индаби не стоили столь высокой расплаты.
Рабы опустили ящик в землю и взялись за лопаты. Трое сопровождающих упали на колени, содрогаясь в тихих рыданиях. Две младшие сестры и мать бывшей царицы жестоко заплатили за мимолётное возвышение своей семьи.
Четвёртая девушка, что держалась в стороне, отвернулась, устремив свой взор на морскую гладь. Глаза её цвета чёрного жемчуга впились в воду, будто в глубинах скрывались ответы на вопросы.
Дочь посла Калоса Баасэ Ли, прекрасная Махаан, соболезновала женщинам, но ещё больше её волновала истинная причина трагедии. Махаан знала своего властителя с детства, тогда он был добрым и умным мальчиком. Принц первым вставал на защиту слабых, радел за справедливость и живо интересовался историей, традициями, сказаниями.
В начале правления он был истинным слугой и заботливым отцом народа. Теперь же царь царей всё реже появлялся на собраниях совета, а дела его позорили славу великого деда – Малика, сына Намура.
– …Благодарю, что сопроводили нас, госпожа Махаан, – негромко обратилась к ней женщина, не поднимая головы. – Если бы только Индаби послушалась вашего совета… Но страсть ослепила мою крошку…
– Твоя дочь выполнила своё предназначение и достойно войдёт в свет Даалсамы, – ответила Махаан, с участием сжав в ладонях холодные пальцы безутешной матери.
Времени, чтобы оплакать дитя, было дано немного. И оно появилось лишь благодаря настоянию благородной