внимание, с которым она тоже отслеживала ушедших. Но было что-то ещё. Брайд направил коня поближе к ней и попытался открыться. Стрега бросила короткий взгляд на него – почуяла – и едва заметно усмехнулась.
В ней придонной мутью поднималась тревога. И даже где-то страх.
– Что? – спросил Брайд тихо. – Что ты чуешь?
– С такого расстояния? – хмуро отозвалась Тайлисс. – Ничего. Но вот всё равно не нравится мне…
Она не договорила, раздражённо махнула рукой и снова уставилась вперёд. А там, впереди, разведчики почти добрались до поселения. Кажущиеся отсюда крохотными фигурки приближались к самым крайним домам. Осторожно, медленно. Вот остановились. Эвокат вскидывает руки. Сеть? Нет, тут же опускает, поворачивается к цептору. Что-то обсуждают? Эвокат отходит в сторону, и поспешно движется вдоль домов, удаляясь от своего проводника.
– Что он творит-то? – Кэддок растерянно глянул на командора, но тот никак не отреагировал – молчал, сжав губы в жёсткую линию.
Едва заметный язычок голубоватого пламени, похожий на флажок мелькнул и растворился в почти таком же голубом небе.
– Двинулись! – скомандовал Гвинн.
Вот так бывает. Залитые солнцем дворики, глиняные горшки, надетые на колья забора для просушки, выстиранные простыни из небелёного полотна, чуть колышащиеся на верёвках. Брошены небрежно вилы, рядом с копной свежескошенной травы. Распахнутые окна – погода тёплая – в домах…
Тишина. Везде невероятная, невозможная тишина. Ни лая звонких боерских собак, ни мычания скота, ни стука топора или молотка – привычных звуков жизни обычного поселения. И людских голосов нет. Вообще нет.
И страшно самому сказать слово. Словно с ним, с высказанным, придётся поверить в то, что видишь. А поверить отчаянно трудно. Тела. Везде только тела. Во двориках, на улицах и, вероятно, в домах. И кровь. Много потемневшей, свернувшейся уже крови. И вездесущие мухи кружатся над трупами.
Командор первым соскочил с седла, присел перед телом мужчины, которое лежало ничком на дороге прямо на пути отряда. Точный режущий удар, чуть ниже затылка. Смерть была быстрой. Гвинн отмахнулся от роящихся мух и, не поворачивая головы, сказал:
– Видимо, вчера всё случилось. Утром. Те, кто сделал это, уже далеко.
Сказал обыденным тоном, спокойным и холодным. Поднялся, оглядел отряд сузившимися от едва сдерживаемого гнева глазами.
– Спешиться, рассредоточиться. Обыскать всё. Три группы, эвокат в каждой. Исполнять. Бринэйн, вы в моей группе с вашим эвокатом.
Он едва дождался, когда все разойдутся, размашистым шагом направился к ближайшему дому.
– Командор, – мягко окликнула его Тайлисс. – Позвольте мне войти первой.
Гвинн смерил её ледяным взглядом, но отступил. Потом повернул голову к Брайду.
– Что стоим, цептор? Идешь за ней. – он выдохнул воздух сквозь сжатые зубы. – Всегда либо эвокат идёт за вами, либо вы за эвокатом! Извольте по возвращению перечитать инструкции проводника.
– Слушаюсь, командор, –