и никто им в этом не помеха.
Ерофеич вызвался проводить гостью до вокзала и донести до поезда её прихотливую поклажу, визжавшую и рвавшуюся из закрытой и перехваченной веревками корзины. Простились у ворот «усадьбы». Помахали вслед удалявшимся по широкой лесной дороге фигурам. Покосившись на вдруг погрустневшего Лёньку, Алёша сразу понял, что на друга накатила маята, которая преследует всех сирот, когда в приют приходят посетители, особенно, женщины… А что если бы она стала моей мамой и увезла меня отсюда? – является мысль при взгляде на каждую из них. Является даже у тех, кто махнул на себя рукой, как «одноглазый» Лёнька. Мечтой-наваждением проплывает перед взором грёза: мама… Но почему-то мам не хватает на всех…
Глава 6.
– Ариша, Ариша! Ну сколько можно сидеть? Присоединяйся к нам! – Нина Сафьянова исполнила грациозное «па» и плавно подплыла к сидевшей у пруда с этюдником, уже порядком замёрзшей Арине.
Льду уже недолго оставалось радовать детей и взрослых своей зеркальной гладью, о чём предупреждало день ото дня теплевшее солнце. Уже зазвенели робкой капелью могучие сосульки, которыми ощетинились крыши заброшенных изб, а снег сделался грузным, податливым, спешила малышня напоследок вылепить из него тучных снеговиков или позатейливей что – вот, Федька с Марьяшей на опушке кабана «изваяли». В полный рост! Малышня теперь на него норовила вскарабкаться и верхом посидеть. Ничего, выдерживал «кабан» седоков, не рассыпался. Но скоро и его растопит вступающее в силу солнце. Весна грядёт! Перед Постом Великим честной народ гуляет Масленицу. Хотя и языческий обычай по христианским меркам, а куда ж от него денешься? Да и к чему?
Нину с отцом и матерью Арина с Ларой пригласили на новоселье, отдав им в проживание весь второй этаж. И наполнился дом музыкой. Звоном гитарных струн, скрипичным переливом, посвистом флейты… В православной традиции семья – малая церковь. У Сафьяновых семья была ещё и малым оркестром. Мало было инструментов, на которых не играли они, а голоса равно хорошо звучали и соло, и дуэтами, и трио. Мать, Анна Петровна, долгое время была регентом церковного хора, отец и дочь окончили консерваторию. Нина к тому же увлекалась балетом. Танец позволял ей явить всю грациозность своей точёной фигуры, плавность, изысканность движений. А, самое главное, выразить, выплеснуть то, для чего не доставало ни песен, ни скрипок, ни арф.
На приглашение погостить Сафьяновы откликнулись охотно. Жить загородом было им не привыкать. Нина выросла на казачьем хуторе своего деда, лет до пяти видя из людей лишь его, бабушку и родителей. Прочее общество составляли коровы, лошади, овцы, куры, гуси, собака и два кота. После такого уединения с одной стороны и такого простора и воли – с другой трудно было затем привыкнуть к городской жизни. И время от времени Нина очень тосковала по своему хутору, где осталась какая-то частичка её души. Там ей никогда не бывало одиноко, а в городе, среди множества людей, это чувство сделалось ей знакомо. Она отнюдь не была замкнутой. Напротив, доброжелательность и жизнерадостность