с разгона остановилась Аня. И указала в проулок, на узкую, как тропа, дорожку меж изгородей. – Я скоро!
– Сюда, народ! – позвала друзей Злата и нырнула в заросли дикорастущей вишни. – В обход пойдём, так короче. Огородами к Чапаеву. А то люди наши перевозбудились со скуки. Примут вас за иностранцев, будете потом доказывать, что вы не верблюды!
– Не гайдуки Ангелы! – поправил Ксаверий. Пребывание в селе Красное обещало приключения, а приключения Ксаверий любил.
Стас не разделял его авантюрный настрой.
– Иностранцы здесь не котируются? – хмуро уточнил он у Златы. – Солнцедар – вотчина патриотов? – И добавил язвительно: «Тогда – да, сюда-то нам и надо!».
– Куда ж ещё? – откликнулся беззаботно Ксар. – Не нужен нам берег турецкий, Иберия на фиг нужна! Ты же в Португалию не поехал!
Стас метнул на него через плечо возмущённо-озабоченный взгляд, и Ксаверий весело ему подмигнул.
– А у вас родственники за границей? – живо заинтересовалась Злата.
– Нет, – выплюнул Стас и обдал Ксаверия волной гнева.
Варвара и в мыслях не имела тащить супруга за собой в Португалию, даже если б у неё была такая возможность, а у Стаса не возникало желания посетить жену в нынешних её палестинах: за пять лет жизни на «иноземщине» Варя явно кем-то обзавелась! Ведь она была красотка, блондинка с голубыми глазами! Славянская дива! Конечно, о Варвариных адюльтерах по телефону ни слова не говорилось. Говорили о насущном, о сыне Ваньке и ни о чём: «Как у вас с погодой? Купаетесь в море? Ах да, у вас же там океан!», «Да у нас, как обычно, цены растут каждый день… Ой, что я говорю, дура-баба!», «Не вздумай нам прислать ещё денег. Я отлично справляюсь!».
С Варей по телефону разговаривала, как правило, мама Зита. Стас боялся, что сорвётся и наговорит лишнего. Первые полгода пребывания супруги за бугром он ждал её звонков, как свиданий с возлюбленной, кричал в трубку: «Когда ты вернёшься?!», но время шло, и Стас смирился с положением соломенного вдовца. Почти смирился, потому что каждый Варин звонок, каждый перевод и посылка от неё поднимали в душе его бурю протеста. Против себя и, стало быть, против мира, а в первую очередь – против жены: «Была Варька, а стала Барбара, кукла Барби!».
Мама Зита рьяно защищала Варвару: «Не твоей бы, Стасик, тёлке мычать! Если мужик бабу упустил, то флаг ему в причинное место! От нормальных мужиков бабы на край света не едут, чтоб им и себя прокормить, и мужиков этих самых одеть-обуть!».
– Да?! – взрывался оскорблённый по самое причинное место Стас. – А кто говорил: «Ехай, Варя?! Ты или я?!».
– А что делать было? – бросалась в наступление мама Зита. – Вы ж не кормильцы, что ты, что Ксарка! Декоративные украшения у нас на шеях! Не одни вы такие, не переживай! Всё ваше поколение!
Стас хлопал за собой дверью комнаты, и минуту спустя мама Зита уже скреблась в эту дверь.
– Стаська! – окликала она и весело, и просительно. – Ну, погорячилась я! Ну, бывает!
И появлялась в дверном