На стол накрыть.
– Злата нас на огород не взяла… – пожаловался Ксаверий.
– А корону российской империи мы там не храним! – заявила «моль», не отрывая взгляд от Стасовых рук. – Она в печке. Вы там ещё не смотрели?
– Короче, всё! Валим! – Стас грохнул на стол тарелки и потянулся за своим рюкзаком. – Было приятно познакомиться!
– Да, вы уж нас извините за беспокойство… – развёл руками Ксаверий.
– Не поняла! – искренне удивилась Аня. – Ежу ясно, что корону мы там не прячем. Просто эта сопля зелёная, моя сестрица – тренда. Гелька, извинись перед людьми!
Аня явно была из тех, кто даже мимолётно подумав о людях что-нибудь нехорошее, тут же стремится делом искупить подлую мысль.
– Извинись, Гелька!
– Я пошутила, – не извинилась девчонка ни взглядом, ни интонацией.
– Шутка удалась! – Стас подтолкнул Ксаверия к двери – прямо на застывших у порога сестёр.
– Так! А теперь – назад! – с неожиданной резкостью проговорила Аня. – Все назад и слушать меня! Мы никому не позволим нарушать законы гостеприимства! Ни себе, ни вам! Сейчас будете сало резать. Хотели помочь – поможете! Или я зря всё вот это пёрла?!
И, потеснив друзей, она шмякнула на стол – почти, как Чапан тарелки – свой объёмистый болоньевый мешок. Извлекла из него трёхлитровый бутыль, на треть наполненный розоватой жидкостью, тряпицу с салом и круглый каравай.
Вид каравая буквально загипнотизировал Ксара.
– А я помню такой хлеб, – заворожённо прошептал он. – С детства…
– Хлеб нам из города возят, – удивил его восторг Аню. – Сами не печём. Мы – по вину. Социалистическая интеграция в действии! – блеснула она знанием политической экономии. И спросила требовательно: «Всё, мир? Вы же не дураки, чтобы обижаться на малолетку? Гелька ещё в Штирлица не наигралась!».
– Скорей уж, в майора Пронина, – вспомнил Ксар квадратные томики детективов из библиотеки деда. Мама Лиля сдала их на макулатуру – в обмен на талон, чтобы купить новый роман Пикуля.
– Может, Гелечка, ты пойдёшь побегаешь с подругами-ровесницами? – предложила ехидно Злата. Злата вошла с миской, полной помидоров, зелёного лука и молодых пупырчатых огурцов. – А не хочешь, тогда овощи почикай!
Геля, надувшаяся, как мышь на крупу, схватила нож и набросилась на овощи, как на заклятых врагов. Года через три она точно не полезет в карман за словом, но сегодня статус подростка препятствовал порывам души: старшие были вправе изгнать Гелю из интересного общества.
– Да вы ешьте уже! – поняла по-своему Аня взгляд Ксара, устремлённый на каравай. – Ломайте, вот, от края…
Стас вдохнул шумно, выдохнул, и сбросил рюкзачок на пол: момент для достойной ретирады был упущен. Из-за Ксаверия!
– Жри! – прошипел он в ухо Ксаверию. – За это можно всё отдать. Или как там пелось?!
– А ведь и отдавали! – глянул на него с вызовом Ксар. – Не дай Бог, если и нас ждёт такое! Ладно! Проехали! Есть ещё ножик? У товарища руки чешутся что-нибудь покромсать!
– Угу! – не остался в долгу