довольно флегматично разглядывал толпу нищих. Он лишь слегка побледнел.
Когда всё закончилось, он сказал Монтгомери:
– Месье, когда я стану королем, вы будете капитаном моей гвардии.
– А Бервьё, монсеньор? – ответил Монтгомери, а про себя подумал: «Вот это как раз то, о чем я мечтал!»
– Бервьё! Посмотрите-ка на него! Он плачет, как женщина!
– Монсеньор, – ответил Монтгомери, – всё произошло так неожиданно! Лувр охранял только почетный караул. Мы вызвали швейцарский полк. Он займет все соседние улицы. Правда, швейцарцы немного опоздали.
И Монтгомери добавил:
– Чтобы остановить подобное нашествие, нужна была шпага Роланда!
Дофин улыбнулся и подошел к дофине, мадам Екатерине, которая за все время происшествия не сдвинулась с места.
– А вы не боялись, мадам? – спросил Генрих.
Екатерина Медичи подняла взгляд на мужа:
– Боялась? Конечно, мсьё… за вас!
– Мадам дофина так любит монсеньора! – съязвила Диана де Пуатье, которая также не пожелала отступать перед толпой.
– И не я одна! – парировала Екатерина. И она наградила любовницу дофина убийственной улыбкой.
В другом углу герцогиня д’Этамп рассказывала, как один нищий грубо толкнул ее в тот самый момент, когда она поднялась, чтобы подойти к королю и защищать его величество…
Многие придворные вытирали свои запачканные кровью шпаги, некоторые из них были ранены. Что же до тех нищих, которые на глазах у всех получили ранения и даже оставались лежать на паркете и, возможно, были мертвы, то все эти бродяги исчезли. Их унес с собой людской поток.
Эссе Сансак и Ла Шатеньере, как всегда неразлучные, дрались, как львы, и это именно благодаря им король не был захвачен бурлящей толпой и не унесен этим потоком, словно ничтожная соломинка. Жарнак, Лезиньян и Сен-Трай рассказывали каждому, кто хотел их слушать, что они умертвили не менее двадцати оборванцев.
Король удалился в свой кабинет, где у него состоялось конфиденциальное совещание с главным прево.
Монарх в большом возбуждении прогуливался по кабинету, и раскаты его голоса далеко разносились по дворцу, несмотря на плотную обивку стен.
– Что за порядки! – гремел его голос, и Франциск с силой ударил кулаком по маленькому столику, сдвинув его с места. – Вот до чего мы дошли, господин главный прево!.. Я отдал приказ арестовать жалкого бродягу, вы мне доложили, что этот негодяй в ваших руках, и вот в тот самый момент, когда вы рассказываете мне, что этот мошенник находится на пороге смерти, что он вот-вот издохнет, он появляется в Лувре и оскорбляет меня!.. У меня есть армия! У меня есть полиция! И никто не догадывается, что Лувру угрожает нападение! Никто не приходит на помощь, чтобы отразить это нападение! Скажите же прямо, что королю больше небезопасно находиться в собственном дворце, словно последнему крестьянину селянину в его лачуге посреди завоеванной врагами страны? До чего мы дошли? Может, я уже не король? Ну, отвечайте же, месье!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст