– ровесник Рина. Он то и дело спотыкался и беспомощно шарил впереди себя руками в поисках опоры. При сценическом освещении стали заметны и бельма на обоих глазах.
Врачеватель подошел к больному, стянул перчатку, положил руку ему на лоб и стал нашептывать что-то едва слышное. Несколько человек едва не залезли на сцену, чтобы расслышать слова заклинания, но тут же были отогнаны охранниками. Из-под ладони целителя выбилось слабое свечение, он заговорил громче, на каком-то странном языке. Свет стал ярче, а потом вдруг погас. Маг отвел руку, и мальчик открыл глаза. Ярко-синие. Совершенно здоровые. Мать вскрикнула, кинулась обнимать свое чадо, а потом рухнула на колени, покрывая поцелуями подол багрового плаща благодетеля. Толпа загремела, заулюлюкала. Такого здесь не видел никто и никогда. Тут же послышались крики: «Исцели меня… моего отца… моего ребенка». Они смешались в единый вой, требование, зов о помощи.
Больных он выбирал сам: поставил на ноги немощного старика, избавил от горба молодого парня-калеку, заверил не первой свежести девицу, что она наконец-то сможет зачать дитя, срастил кости в переломанной руке, снял жар у ребенка. Лечил, пока силы его не иссякли. Наконец, утерев со лба пот, он устало поклонился и заявил:
– Теперь я жду будущих учеников в своем шатре. – После чего удалился, оставив за собой молящие, негодующие крики тех, кто не успел получить желаемое избавление от недугов.
– Обалдеть! – Кнуд захлебывался от восторга. – Ты видел? Ты чувствовал? У меня прям волосы на затылке шевелились!
Ничего подобного Рин не ощутил, но согласно кивнул. Уже стемнело, и отчим наверняка закончил с операцией. Следовало торопиться домой, но Кнуд уже тащил его за руку к шатру, возле которого выстроилась внушительная очередь из желающих поступить в услужение к целителю. Двигалась она довольно быстро: пока что никому не удавалось завладеть вниманием мага дольше нескольких минут.
– Я знаю точно, у меня получится! – Кнуд нетерпеливо переминался с ноги на ногу, ожидая своего череда пройти внутрь.
– И что ты ему скажешь? – иронично улыбнулся Рин.
– Ну… отвечу на его вопрос. Я точно знаю, как он вылечил всех этих бедняг.
– И как же?
Кнуд наклонился и тихо шепнул на ухо:
– Его тело – всего лишь инструмент в руках демона. Поэтому целители и не чувствуют ничего. Они – куклы Аразиэля.
Рин едва не рассмеялся, но не хотел расстраивать друга. Сам-то он не лучше: у Кнуда есть хоть какая-то мысль, а вот у него самого… Не чувствовал он ничего во время представления. Более того, к концу, разочарованный, он даже заскучал…
– Ну, пожелай мне удачи! – Кнуд юркнул в шатер. Пробыл он там чуть дольше остальных. Рин даже подумал, что у него получилось, но тот вышел грустный. Отрицательно мотнул головой и тяжело вздохнул. Однако тут же взял себя в руки и подтолкнул его ко входу:
– Твоя очередь.
– Может, не стоит?
– Давай-давай! Что ты как девчонка мнешься!
Рин только фыркнул и решительно переступил порог шатра.
Внутри