вдвоем оказались в просторном, но темном помещении, куда капитан закрыл дверь, которая не издала ни единого звука.
По всей видимости, это была капитанская каюта. У широкой стены в комнате стоял массивный стол, заваленный какими-то журналами и бумагами, а к нему был придвинут такой же тяжелый стул с высокой спинкой. С двух сторон его окружали настенные шкафы, полные всяких вещиц, которые сейчас в темноте нельзя было разобрать. Слева было какое-то подобие жесткого дивана с подушками. А сразу над ним было множество небольших окошек с эркером, через которые в каюту проникали огни почти заснувшего города.
– Сегодня поспите тут, – капитан махнул рукой в сторону диванчика, вручая ей сумку, которую он все это время нес.
– Спасибо, – только и сказала Бернадетта.
– Доброй ночи.
Почему-то она думала, что мистер Обри выйдет из каюты, но он направился в другой конец комнаты, где де Кьяри только сейчас заметила дверь. Отворив ее, он скрылся в еще одной комнате. Интересно, он что, не собирается мыться?
Оставшись одна, Бернадетта сняла с себя плащ, подходя к дивану. Он не был таким жестким, как показался ей изначально. Взглянув в окно, она устроилась на своем временном спальном месте, положив под голову подушку и укрываясь плащом. Она слишком устала за этот вечер и потому быстро заснула под скрип корабля и его слабую качку. Под подушкой лежал пистолет, чье дуло было направлено в сторону комнаты Обри.
Бернадетта проснулась от шума. Сначала она даже не поняла, где очутилась, пока не осмотрелась, замечая знакомое убранство капитанской каюты. А потом она услышала голоса, скрип корабля и звуки просыпающегося города. Взгляд разных глаз скользнул по каюте, легко различая в сумраке очертания интерьера, пока не наткнулся на фигуру с копной рыжих волос. Огненная незнакомка была невысокого роста и среднего телосложения и ей не было абсолютно никакого дела до спящей аристократки. Какой интересный поворот принимало ее появление на корабле, учитывая скептическое отношение капитана к женщинам. Незнакомка заглядывала в комнату, где ночевал пират и пела. Впрочем, в само помещение она не заходила, замерев в дверном проеме, хотя что-то подсказывало Бернадетте, что девушка была в достаточной степени наглой, чтобы ворваться в чужое личное пространство.
– Что нам следует сделать с пьяным матросом ранним утром? – разнесся ее мелодичный голос по каюте, залитой бледным светом предрассветного часа.
– Заткнуться и не мешать ему спать, – послышался заспанный и хриплый голос капитана.
– Положим его в кровать к капитанской дочке!
– И получите по щам от капитана.
Бернадетта села на своей временной кровати. Диван скрипнул, заставив огненную незнакомку обернуться. У нее было удивительно хищное лицо и красивые серые глаза. На коже расположилась россыпь ярких веснушек, а губы имели насмешливый изгиб. Непокорные волны волос спускались ниже плеч и не были прихвачены никаким шнурком. На ней была простая светлая рубаха без ворота