классе одномоментно застыла страшная тишина, классная начала заикаться, но не нашла слов, чтобы ему ответить: поняла, что перегнула палку. Ни один из нас не сказал бы ей так – не сказал бы в силу воспитания и страха перед ней. Прежде всего – страха, в котором она нас держала. Эта была старая бабка, всё её тело было в жутких морщинах, руки тряслись, когда она тыкала своим кривым пальцем, указывая на кого-либо. После общения с этой «учительницей» я научилась чувствовать человека в плане эмоционального комфорта рядом с ним. Я чётко ощущаю КАК мне рядом с человеком и нахожу причины этих состояний – почему мне хорошо или почему мне плохо.
Привычной пыткой для нашей классной гильотины, которая обожала называть нас «тепличными цветочками», было публично, с издёвкой спрашивать у нас с моей подругой, «из какого мы модного зала вышли?» В этот момент меня подмывало ей ответить в том роде, что, мол, тебя уж точно даже в коридор никто не пустят, не то что в модный зал, но я, конечно же, отмалчивалась. В ярость её приводили украшения на девочках – например, колечко на пальце. Тогда она трясла своим крючковатым пальцем, указывая на свое кольцо и упрекая, что та или иная девица надела кольцо «шишре» (именно так она говорила), чем у неё.
Однажды своему клиенту я сказала: «Я бы не хотела иметь такого друга, как ты. Рядом с тобой некомфортно». Позже он сказал, что я обидела его, зато сейчас мы с ним хорошие приятели. Он провёл большую работу над собой, и теперь я вспоминаю о нём с улыбкой на лице и радостью в сердце. Мы редко встречаемся, но я знаю, что он есть. Его звать Дмитрий.
Ко мне в кабинет на приём приходит много клиентов с историями, похожими на мою. Конфликт в семье, развод родителей люди несут тяжёлым грузом через всю свою жизнь. В детстве большинство детей придумывают свой мир и живут в нём – так легче выжить, не озлобиться и жить надеждой и мечтой. Если ребёнка заслуженно или незаслуженно обижать, каждый раз после говоря: «Прости, я больше не буду», он каждый раз будет прощать и верить, что всё будет хорошо. Ребёнок уверен, если взрослый сказал, значит, так и есть. Но эту неколебимую веру в лучшее легко разрушить, продолжая обижать и обманывать.
Один из моих клиентов, который провёл своё детство и юность на море, рассказал, что его отец был горьким пьяницей. Он обижал жену и мать, у которой силой отнимал всю пенсию, чтобы купить водку. Ребёнком он не мог оказать отцу сопротивления и тогда придумал красивую легенду: всем рассказывал о подвигах отца – капитана дальнего плаванья, в красивой морской форме покоряющего океаны с преданной командой моряков, в своих мечтах встречая отца-героя на высоком берегу вместе с мамой из дальнего рейса. В этом своём придуманном мире мой клиент любил своего отца и гордился им. Идеализировав своего недостойного родителя, он спасся – стал замечательным отцом и хорошим мужем.
Но в своем воображаемом мире я не придумывала никому рангов – просто представляла как нам хорошо от того, что мы вместе. В то время мой дядька работал в рыбоохране, и часто