сертификации в гражданской авиации, которая была выстроена именно на фундаменте стандартов и рекомендуемой практики Чикагской конвенции о международной гражданской авиации и приложениях к ней. Эта система прекратила свое существование, и сейчас ведется дискуссия авиационной общественности, безусловно, она ведется и среди авиационных юристов. Какая должна быть система сертификации в гражданской авиации? Я бы призвал не отбрасывать все то, что в эти годы позволило существенно снизить риски в области безопасности полетов, а внимательно посмотреть, и я приглашаю профессиональных авиационных юристов заняться этим вопросом. Чтобы не было вкусового подхода, потому что сейчас, как я наблюдаю, достаточно много упрощений в этой области. Призывают отказаться от сертификации многих объектов авиационной техники, в частности, техники, связанной с обслуживанием воздушных судов. В связи с этим я, наверное, единственный руководитель гражданской авиации, который был внутри топливозаправщика. Вот спросите кого-нибудь из тех, кто работает с документами, кто-то был внутри топливозаправщика? А топливозаправщик – это тот объект, от сертификации которого сейчас приглашают отказаться. Что такое топливозаправщик? Это как наше сердце, которое перекачивает кровь, и он должен находиться в идеальной чистоте. Внутренние покрытия топливозаправщика должны соответствовать колоссальному объему технических характеристик. И как наши вены, артерии, капилляры, переносящие кровь, точно так же все, что связано с топливным обеспечением, должно находиться в идеальной чистоте. Нас призывают сейчас отказаться от сертификации топливозаправщиков и другой наземной техники, связанной с обеспечением безопасности полетов. Делается это неизвестными людьми, они не оставляют своих виз, своих подписей под своими же предложениями. Мне трудно понять, в связи с чем это делается, только, как считаю, от незнания. Незнание окрыляет, и поэтому такие предложения формируются и выдвигаются. Конечно, можно вести речь, и нужно вести речь об упрощении процедур сертификации там, где это возможно, там, где это снижает финансовую нагрузку. Но до той степени, пока это не будет касаться напрямую безопасности полетов. Почему я оказался внутри топливозаправщика? Потому что однажды люди, обладавшие административным влиянием, практически отменили процедуру сертификации, заменив своим вкусовым решением эти процедуры. В результате поверхность топливозаправщика была обработана двухкомпонентной эпоксидной смолой, которая, стекая на дно топливозаправщика, полимеризировалась, а внутри остался пузырь эпоксидной смолы. При добавлении противоводокристаллизационной жидкости, которую добавляют в зимнее время, эта полимеризировавшаяся поверхность разъелась, и эпоксидная смола выплеснулась в топливо, в 22 тонны топлива, что привело к попаданию в топливную систему самолета, в двигатели, и двигатели остановились в полете на самолете ТУ-154. Только благодаря величайшему искусству пилота, который, кстати, сейчас продолжает
