светом. В Путеводителе появилась новая страница:
«Великая Экспедиция. Количество Парагонов: ноль. Дата: тридцатое марта две тысячи пятьсот пятьдесят третьего года. Время до начала: семь дней, ноль часов, ноль секунд».
Отсчет пошел.
Миновало несколько дней. Стены запестрили кричащими плакатами, а все проходы и коридоры оказались заставлены стендами с голографическими картинами: люди, разбивающие лагерь посреди густого леса, бескрайние поля с желтыми колосьями пшеницы, величественные города, возведенные у рек и озер и прочие воодушевляющие пейзажи с не менее пафосными подписями – «Парагон. Будущее в твоих руках», «Все начинается с одной искры», «Эра Танзанита» и множество других. Но мои глаза постоянно цеплял плакат, возникающий то там, то здесь, который по своему содержанию несколько выделялся на фоне остальных. Его основа была полностью черной, по центру виднелись очертания правой ладони, а внутри нее – едва различимые строчки:
«Ветер повеял – раскрытая брешь,
Хладнокровно ступай собирать гардероб.
То, что посеял – то и пожнешь,
Словно осенний озноб».
И как бы я не старался уловить хоть какой-то смысл прочитанного – мои попытки так и не увенчались успехом.
Перемены коснулись не только окружающей обстановки, но и самих жителей. Люди ходили словно пришибленные – и я не стал исключением. Размеренная и привычная жизнь перевернулась с ног на голову – и никто не знал, как на это реагировать: то ли радоваться, то ли начинать беспокоиться. «Сомнение – это худший грех». Что ж. Грешников, судя по всему, было более чем достаточно.
Стук в дверь.
– Доктор Кеплер? Не помешаю?
– Нет… нет, – произнес он на автомате, не отрываясь от кипы шуршащей бумаги. – Прошу… заходите.
– Я закончил с отчетами. Рассортировал их по цветам и… обозначил некоторые спорные моменты, которые стоит убрать при следующих правках. Все здесь, – к уже стоящим стопкам добавилась еще одна.
После этих слов его задумчивый взор наконец приобрел осознанные черты, и он вернулся в реальность, удивленно уставившись на мою персону.
– Мистер Солар? Я думал, все уже ушли.
– Решил задержаться. Не люблю бросать дело на половине.
– Благодарю. Вся эта бумажная волокита растратила бы уйму моего времени. Мне осталось откалибровать медицинские капсулы, но вы и так уже сильно мне помогли. Я переведу вам несколько коммутатов за переработку.
– Не стоит, – ответил я, приподнимая ладонь. – Работа помогает мне отвлечься, так что, пожалуй, мы уже в расчете.
– Знакомо, – усмехнулся он, приподнимаясь со своего места. – Тогда буду рад, если составите компанию.
Мы зашагали по переходу в следующую часть медицинского отсека, разговаривая на отвлеченные темы – раз уж выдалась такая прекрасная возможность, было бы глупо не воспользоваться ей и перекинуться с ним парой-тройкой слов. Иоганн Кеплер – смугловатый мужчина немногим за сорок, худоватое,