времени. Вот только оставлять все как было я не собирался. Имея на руках своего рода карт-бланш от Петра и столкнувшись с безалаберностью, халатностью, леностью, да и просто воровством, мне пришлось прибегнуть к жестким мерам сталинского типа. Своим указом я ввел военное положение. Для тихого городка, каким был, да и сейчас остается Воронеж, это было абсолютной новостью – абсолютной в том смысле, что никто о таком, естественно, и не слыхивал. Мне такое незнание развязало руки да навело на некоторые другие мысли.
Ну и раз выступать придется уже завтра, то стоит навестить местные присутственные места. Поговорить по душам с парой лиц, заинтересовавших меня в последние дни.
Однако перед отъездом в город я встретил друзей, обеспокоенно смотревших на меня. Ничего не объясняя, дал им прочитать письмо Петра.
– Так это что же, нам теперь ждать бунтовщиков под Саратовом? – спросил Кузьма, первым закончив чтение письма.
– Как видишь. Мне кажется, что подкрепления не будет, – сказал Сашка, глядя на меня.
– Я тоже так думаю, – признался я. – Слишком уж много полномочий дал мне отец, для того чтобы дождаться князя. Скорее всего, отряд Долгорукого сейчас на границе с Польшей, где сейчас неспокойно: шведы своего короля там посадили, так что оттуда удара ждать приходится чуть ли не каждый день.
– Но у нас же всего две с половиной тысячи солдат! Нас эти бунтовщики просто шапками закидают, их же почитай раз в пять больше нашего будет! – возмутился Кузьма такой несправедливостью.
«Вот тебе политика, Иван, самая что ни на есть большая политика, пускай пока еще завуалированная. М-да, не ожидал я от Петра такой подставы, отец все же! Хотя почему нет? Ведь царь всегда выжимал людей досуха, и родной сын не исключение, скорее наоборот. Чем больше доверия, тем больше обязанностей и ответственности. Что ж, я получил то, что хотел, так что нечего ныть и придется браться за дело всерьез, рассчитывая только на свои силы».
– А ты что, плохо видишь? Здесь же сказано, что его высочеству передается в подчинение половина гарнизона Воронежа, да еще и все отряды, до которых «дотянется» Алексей. Так что еще не все так плохо, а если правильно и дельно все сделать, то вообще все замечательно будет, – прервал друга Александр, задумчиво теребя себя за мочку уха.
– Вижу я замечательно, – обиделся Кузя. – Сам посуди: откуда нашему царевичу брать эти отряды, если нам к Саратову идти через леса? Только и остается надеяться на то, что к городу подойдет хоть какая-то помощь…
– Успокойтесь, друзья, нам все равно надо выступать завтра же, да и приказ есть приказ. Как говорится, приказы не обсуждаются, а исполняются. Это я так, на будущее, – прервал я спор.
– Как скажешь. Но я бы все же еще раз подумал… – начал было Сашка.
– Так, стоп! Я не говорил раньше, но скажу сейчас: никаких вбиваний клиньев между мной и отцом я не потерплю и не советую соваться в это дело, как и пробовать на меня давить, – оборвал я чересчур разошедшегося помещика. – Оставайтесь моими друзьями и соратниками, но не