невысокий холмик. Он спустился до середины склона. Сместился в их сторону и замер. Чандлер насторожился, положил палец на спусковой крючок дизъюнктора, но всё обошлось: немного поразмыслив, песчаный паразит уполз восвояси.
Нет, пустыня жила, она дышала, и её дыхание обдавало удушливым жаром и частицами времени. Она завывала, шептала, смотрела на них в упор. Ной чувствовал, как под её пристальным взглядом он тает и плавится, будто свеча.
Через каждые два часа мужчины сменяли друг друга на дежурстве. Чандлеру выпала честь наблюдать, как на Тессию опускается ночь. Однако он не замечал, как дрожит и багровеет горизонт, не видел он и алеющие, точно фламинго, стайки облаков. Все его мысли занимало только одно: как выпутаться из той паршивой ситуации, в которой он оказался.
Через полчаса температура начала опускаться. Ной пинками разбудил Доумана, и они двинулись в путь.
Уилл шагал и чувствовал нарастающий голод. Он гадал, сколько ещё времени понадобится, чтобы добраться до базы. Когда капрал отрывал взгляд от компаса, они обменивались быстрыми взглядами, и тогда Доуман понимал, что такие же мрачные мысли терзают и Ноя.
Чандлер повесил лямку автомата на плечо. В очередной раз приложился к фляжке генератора влаги и, судя по углу наклона, полностью опустошил её.
Ной споткнулся, не заметив куст стелющегося колючего кустарника. Уилл помедлил, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке. Капрал наклонился и принялся распутывать заросли.
Внезапно он замер.
Уиллу показалось, что у Ноя нет сил разогнуться. Доуману даже захотелось отпустить какую-нибудь едкую шуточку, чтобы отыграться за все те гадости, что тот наговорил ему за последние несколько часов. Но делать он этого не стал, так как неожиданно понял, что капрал замер не просто так.
– Что там? – Уилл хотел обернуться, но Ной предугадал его естественную реакцию и резким движением рванул вниз.
– Не смотри назад, – коротко ответил он, не переставая украдкой разглядывать местность за их спинами.
Неспешно освободив ногу, капрал выпрямился. Всё ещё не оборачиваясь, они зашагали вперёд.
– Что ты видел?
– За нами хвост.
– Кхары?
– Не знаю. Скалы уже не разглядеть. Они спрятались там, где мы останавливались переждать день.
– Они? – Уилл не на шутку перепугался.
Его рука непроизвольно сжала рукоять дизъюнктора. Тихо звякнула антабка. Чандлер услышал это и чуть склонил голову влево. Доуман не мог видеть лица капрала, так как он шёл впереди, но зато почувствовал издевательские нотки в его голосе:
– Думаешь, в этот раз сможешь выстрелить?
Уилл не нашёлся что ответить. Они неторопливо шагали вперёд. Теперь за каждым склоном и на каждой дюне Доуману мерещились движение и неясные тени. Чандлер принялся негромко насвистывать до жути неуместный весёлый мотив.
– Сколько их?
– Говорю же – не знаю. Я видел только их тени.
– Может, тебе показалось?
– Нет. Я уверен, что это кто-то из дикарей. Знаешь эти вытянутые очертания