превратил их в целое опубликованное интервью), оказались в центре ожесточенных споров в политических кругах. За этим последовала дальнейшая отсрочка выписки высокопоставленного пациента из больницы Красного Креста.
Возвращение в Сан-Бенту
Наконец настало 5 февраля 1969 года – день выписки Салазара из больницы. У его постели находилось 17 медсестер, готовых к ритуалу фотографирования. За время пребывания в больнице Салазара осмотрели 43 медика различных специальностей, а в операции участвовали 13 врачей. Несколькими днями ранее, во время визита Карлуша Ларруде, профессора оториноларингологии медицинского факультета Лиссабонского университета, Салазар, прежде чем показать по просьбе врача язык, в качестве доказательства своего выздоровления заявил со свойственным ему сарказмом: «Я ничего не покажу, у меня короткий язык!» Затем, по окончании визита президента Республики Томаша, Салазар сказал Коэлью: «Он – святой человек». О своей замене на посту председателя Совета министров, столь желанной для самого Томаша, он не знал. По дороге из больницы Красного Креста к Салазару обратился журналист государственного телевидения RTP и спросил его о состоянии здоровья. Диктатор ответил, что ему лучше. Тогда журналист задал второй вопрос: «Что вы думаете о профессоре Марселу Каэтану?» Салазар, не зная о том, что Каэтану занял его место, небрежно ответил: «Это большой политик, но очень амбициозный!» Через три дня после возвращения Салазара домой его близкий друг, кардинал Мануэл Гонсалвиш Сережейра, провел с ним около часа. Выходя из дворца, кардинал рассыпался в восторгах: «Какая разительная перемена! Несомненное выздоровление! Если бы я сам прежде не видел его страданий, я бы не поверил, что он был в столь плачевном состоянии! Мы обсудили текущие проблемы Церкви – он дал мне столько поучительных советов!»
Природа встретила начало 1969 года зимними холодами, и Салазар, окруженный врачами и медсестрами, почувствовал в себе силы вернуться к управлению страной. Первым делом он попросил, чтобы ему предоставляли еженедельные отчеты директора ПИДЕ, которые, к счастью, дона Мария откладывала и хранила. Кипа отпечатанных на машинке листов содержала вожделенную для Салазара информацию о положении дел в Португалии и колониях. Кроме того, ему было любопытно узнать, удалось ли агентам поймать каких-нибудь врагов или подпольщиков. Он снова почувствовал себя хозяином миллионов жизней. Печальные вздохи подозреваемых сладко звучали в его голове, снова готовой разложить по полочкам самые разные процессы: аресты, преследования, доносы, судебные расследования, приговоры, вынесенные в упрощенном порядке, постоянные пополнения в рядах узников концентрационного лагеря Таррафал в Кабо-Верде или Форте-де-Кашиаш: катакомбы этого форта были превращены в своеобразное закрытое озеро, из которого торчали головы пытаемых людей, лишенных всякой надежды.
К счастью