сел на своё место и снова разлил виски по рюмкам.
– Я не просто так к вам пришёл, дорогой профессор. У меня к вам деловое предложение. Вы заслужили лучшей жизни.
Секретов отставил рюмку.
– Не возбуждайтесь вы так раньше времени, профессор. Выслушайте сначала. Я вам предлагаю хорошую однокомнатную квартиру на девятом этаже в новом доме. Оттуда такой чудесный вид на наш город и его окрестности. Ремонт косметический, но хороший. Вам будет самое оно, поверьте.
– Я привык к этому дому, люблю его.
Секретов стукнул слегка кулачком по столу.
– Это всё предрассудки, наше бескультурье провинциальное, отсталость. Хоть вы и профессор, но наша среда накладывает на ваше сознание очень сильный отпечаток. Где дом и где квартира? В квартире не надо будет чистить снег и ремонтировать постоянно что-то: то крыша потечёт, то где-нибудь что-то отвалится, а зимой замучаешься чистить снег, – убеждал своего педагога мэр. – Посмотрите на ваш дом. Он же скоро сыпаться начнёт. А тут квартира…
– На месте моего дома, что будет?
– Ну, – замялся мэр.
– Впрочем, я догадываюсь – торговый центр.
– Не факт, не факт, это только, как один из вариантов.
– Да врёшь ты всё, всё вы уже решили и определили.
Секретов опрокинул свою рюмку в рот. Мэр выпил тоже.
– Я же к вам, Роман Палыч, со всей душой, – сказал он.
– Кто бы сомневался.
Секретов встал.
– Я сейчас.
Он вернулся в комнату с бутылкой настойки красного цвета.
– Рябиновая настоечка – просто прелесть, хочу тебя угостить.
– Значит, приняли моё предложение? – мэр с надеждой поглядел в глаза профессора.
– Предложение слишком уж завлекательное, надо всё взвесить все за и против, подумать основательно.
– Вот и отлично, только долго думать не надо.
Секретов налил в рюмку Лябина настойки и сел на свой стул.
– За вас, профессор. За ваш светлый и ясный ум, – сказал тост мэр и залпом поглотил красную жидкость. – А вы?
– Я приторможу немного. И так много лишнего выпил сегодня.
– А она ядрённая.
В глазах Авдея начало двоиться, а потом троиться.
– Что это?
Авдей начал обмякать.
– Профессор.
Секретов подошёл к нему и подхватил его сбоку.
– Пойдём, пойдём до кроватки, милый, тебе следует, отлежаться. Уж, очень ты устал, – приговаривал профессор и доковылял с Авдеем до кровати в его комнате, на которую бросил ослабшее тело. – Настойка – огонь. Рецепт мне дал один дед-грибник давно, ещё в восьмидесятые.
Лябин мирно сопел, развалившись крестом на кровати.
Секретов подошёл к зеркалу, что было встроено в дверцу гардероба, вгляделся в своё отражение. Худая, согбенная фигура, помятое лицо, какое-то прямоугольно землистого цвета, кончик носа повис, волосы клочками торчали в разные стороны. Только в глазах за толстыми стёклами очков в грубой пластмассовой оправе читалась мудрость и какая-то особая сила. Глаза у Секретова были тёмно-карие. Как права была Алла. Что ж пришло