всего это была одежда в восточном стиле, как женская, так и мужская. Для роли крымской мусульманки – фериджи – широкая накидка, скроенная в виде халата, но с капюшоном, закрывающим лицо, в которой женщины здесь появлялись на улице. Затем этери – длинное платье с треугольным вырезом на груди, надеваемое на белую рубаху, шальвары, или просторные штаны до щиколоток, под платье, папучи – туфли из воловьей кожи без задников, с загнутыми вверх носами. Для роли молодого мусульманина годились те же шальвары, но с сапогами из мягкой кожи, кафтан без воротника, застегивающийся на «воздушные» петли из шнурков, фетровый колпак и чалма – длинный узкий кусок ткани, на него наматываемый определенным образом, шелковый платок для подпоясывания кафтана.
В сундуке лежали и другие вещи, надеваемые крымскими модницами и модниками, изготовленные из бархата, шелка, парчи, достаточно дорогие, хорошо подогнанные к фигуре Аржановой. Но она решительно захлопнула крышку этого сундука. Нет, не татаркой надо ей предстать перед гостями хана, но светской дамой, приближенной к двору великой Екатерины.
Платье для визитов, сшитое из миткаля изумрудного цвета в ателье мадам Надин Дамьен на Невском проспекте, идеально подходило к изумрудному ее золотому колье, браслетам и брошке. Но оно было слишком строгим. Карако вообще относилось к весенне-осенней верхней городской одежде, хотя Анастасии очень нравилось своей практичностью. В его карманах на боках отлично помещались любимые ею дамские дорожные пистолеты «Тузик» и «Мурзик», произведения итальянской фирмы «Маззагатти». Но Флора не думала, будто они понадобятся ей на рауте. Скорее, наоборот, они будут мешать. Придворные дамы – существа обольстительные, но совершенно беззащитные перед мужскими чарами.
Дискуссия с Глафирой, которая имела обо всем на свете собственное мнение, все же завершилась. Молодая женщина остановила выбор на следующем варианте: юбка-панье из бежевого глазета, такой же корсаж с лентам и кружевами, а под ним – шемизетка, то есть одежда вроде короткой блузки из кисеи с плиссированным воротником под горло и рукавами до локтя, украшенными двойными оборками. Так же Аржанова решала взять с собой большую турецкую шаль, если вдруг в саду станет прохладно.
Ханские бешлеи хотели хоть одним глазом взглянуть на русскую госпожу, завладевшую вниманием их повелителя. Однако это им не удалось. Ворота открылись внезапно, на улицу выехал экипаж с плотно зашторенными боковыми окнами и его эскорт – шесть кирасир Новотроицкого полка в парадной форме, но без положенных им по уставу черных нагрудных лат. Татары мигом вскочили на своих лошадей, ударили их плетьми и поскакали вперед, указывая русским дорогу.
Откинувшись на кожаные подушки, Аржанова по привычке бросила взгляд в окно на задней стенке кареты. Два рослых всадника – сержант Чернозуб и капрал Ермилов – прикрывали выезд. За их фигурами виднелась огромная скалистая гора, называемая местными жителями Митридат. Гора, точно сказочное горбатое чудовище, пришедшее