с кресла и, прихватив бутылку, подошёл к коммуникатору, чтобы принять звонок. Он нажал на кнопку и сонно пробормотал:
– Да, дядя.
– А я уже хотел сбрасывать вызов, – удивлённо произнёс Габриэль. – Думал, ты не ответишь.
– Я был в другой комнате. Всё хорошо?
– Вообще-то я хотел спросить у тебя то же самое.
– Правда? Хм, – задумчиво хмыкнул Аксель и подвинул к коммуникатору стул с кухни.
– Как твой вечер, Аксель?
– Паршиво, если честно, – сказал он, сдавленно посмеявшись.
Аксель бухнулся на стул и стал съезжать по нему, пока холодная металлическая рейка спинки не коснулась его затылка. Габриэль ненадолго замолчал, будто у него закончились все темы для разговора, но потом спросил:
– Пьёшь?
Аксель покрутил перед голограммой полупустым стаканом и сказал:
– Тоже налейте себе чего-нибудь и расскажите, как ваши дела.
Аксель долил остатки выпивки из бутылки в свой стакан в унисон с едва уловимым журчанием из коммуникатора, которое прервал уверенный глухой стук стекла по деревянному столу. Габриэль на голограмме повернулся к Акселю со стаканом в руке и сказал:
– Я немного обеспокоен одной вещью. Сначала идея казалась удачной, но теперь я сомневаюсь в том, правильное ли принимаю решение.
Аксель иронично хохотнул и праздно сделал небольшой глоток.
– Ты помнишь своего деда? – вдруг спросил Габриэль.
– Едва ли. Мы почти не виделись.
– Он был геологом. Служил под покровительством одного из министров короля Версета.
Аксель подвинулся ближе к коммуникатору, положил локти на колени и стал слушать Габриэля.
– Именно благодаря ему мы стали дворянами. А ещё он практически за бесценок выкупил Харим вместе с крупнейшим в истории месторождением гелиевой руды, когда тот был никому не нужным клочком земли посреди океана. Когда я испытываю неуверенность в своих силах или у меня опускаются руки, я всегда думаю об отце. О том, что он сделал для всех нас и благодаря чему мы теперь делаем что-то важное для других. Как бы тяжело ни было, я не имею права сдаться и обесценить его старания.
– А вы всё о своём, да? – раздражённо выдохнул Аксель.
– Аксель, послушай…
– Дядя, я вернулся сюда не для того, чтобы градоначальником становиться! – перебил он. – Я хотел просто вернуться домой, снова почувствовать себя на своём месте. Но вот я вернулся, и… ничего. Нет здесь больше дома. Одна только земля и осталась.
Габриэль молчал, на какое-то время оставив Акселя наедине с его мыслями, но вскоре сказал:
– Я тоже скучаю по нашей семье.
Аксель отрешённо покачал головой. Он задержал взгляд на пустом стакане, который крутил в руках, а после повесил его на горлышко бутылки.
– Доброй ночи, дядя, – сказал Аксель.
– Доброй ночи, – ответил Габриэль, и голограмма