печенежские вежи, бывшие уже под самым Киевом, не устояли против сильных дружин Ярослава, были разбиты, разогнаны и никогда уже не являлись в Россию, ибо половецкие орды пришли тогда от Дона и Волги и закрыли путь от Днепра и Дуная, покорив и истребив печенегов. В борьбе двух варварских народов Русь думала видеть свое спасение и обманулась в надежде.
Безопасный, хотя на время, со стороны юга Ярослав хотел большей безопасности с запада. Еще в 1038 году наказал он дерзость ятвягов, неукротимых, диких соседей Древлянской области, а в 1041 году сражался с жителями Мазовии, обширной страны по обоим берегам Вислы, соседней к Туровскому владению. Мазовшане отделились от Польши после Мечислава; Моислав был их начальником и воевал с Казимиром, внуком Болеслава, который, по желанию немногих верных подданных отца своего, взошел на польский престол, но не имел сил подкрепить государство, расстроенное слабостью Мечислава и слабым правлением королевы Риксы, после него правительствовавшей. Казимир предложил дружеский союз Ярославу, и русский князь умел употребить предложение Казимира в пользу Руси. Казимир женился на сестре Ярослава Марии, некогда уведенной в Польшу дедом его. Ярослав помог Казимиру покорить Мазовию и был награжден возвратом русских, бывших в плену у поляков, также утверждением за Россией городов червенских. Удел Всеволода снова принадлежал России.
Тогда только мог Ярослав отдыхать после опасностей и бедствий. Он был уже отцом шести сынов и посвятил старость свою успокоению и мирным подвигам. Русь дышала свободно после переворотов быстрых, тяжких, как будто готовясь к событиям, дотоле в ней неслыханным. Тишина, какою наслаждалась она после Городецкого мира (с 1026 г.) до самой кончины Ярослава, в течение 25 лет, может быть уподоблена тишине перед бурей, разразившейся в блеске мечей, вихре страстей и волнах крови, бурей, гремевшей на Руси два века и умолкнувшей только в нощной тьме нашествия монголов.
Твердый на своем княжестве Ярослав не хотел новых завоеваний, но не хотел и простить обиды, какую претерпели русские торговцы в Царьграде, где в драке был убит какой-то знаменитый русс. Греческая империя, после смерти Василия и Константина, с которыми пресеклось мужеское колено царственных потомков Василия Македонского, 160 лет управлявших Грецией, представляла позорище странных и быстрых перемен владык империи, которые были один другого презреннее. Шестидесятилетняя Зоя, племянница Владимировой супруги, Константин Мономах, больной старик, муж ее, и любовница Константина правили государством, когда Ярослав отправил воеводу Вышату и Владимира, сына своего, под Царьград с сильным войском. Буря разнесла и сокрушила русские ладьи; некоторые спаслись, сражались с греками и разбили их; но 6000 человек руссов, вышедших на берег и хотевших сухим путем дойти до России, были встречены греками и разбиты. Вышата (родной сын его рассказывал летописцу эти подробности) не хотел оставить воинов, сказал: хочу погибнуть с дружиною, шел с ними, покинув ладьи Владимиру, сражался и был полонен. Трусливый Мономах