человека по ту сторону порога. Уверенности во мне почти с избытком. Спасибо и на том, что граница всё-таки была соблюдена. – Оливия.
– Ты меня избегаешь, – это утверждение, а не вопрос, и я склонен с ним согласиться, но сначала будет не лишним не доставлять неудобств и не заставлять Брук чувствовать себя неуютно. По кое-кому видно, что он способен воспринимать посторонних, как пустое место, и легко вести беседы в их присутствии, но она не заслуживает быть под ударом.
– Ты не подождёшь меня наверху? Всего пару минут, ладно? Потом подумаем, куда сегодня можно сходить.
– Конечно. Я буду в спальне, – осознанно или нет, но Брук подыгрывает мне, и лишь когда она скрывается на втором этаже, я вынужденно и без особого желания, чувствуя себя словно в западне, возвращаю свой взор к бывшей жене.
– Ну и что с того? Какие-то претензии? Как по мне, так для бывших супругов совершенно нормально избегать друг друга. Или, по крайней мере, для одного из них.
– Послушай, я знаю, наша ситуация, мягко говоря, странная, но я ведь дала тебе все документы медицинского характера, – говорит Оливия и, сделав шаг вперёд, чуть ли не касается меня или моей руки, что подозрительно намекает на её желание, чтобы я дотронулся до живота, в котором развивается предположительно мой ребёнок, но в мои планы не входит физически контактировать с этой женщиной и уж тем более доверять ей. Она могла сто раз залететь на стороне уже после нашего развода, а теперь решить убить одним выстрелом двух зайцев, и выдав чужого отпрыска за моего, и вернув меня, но чёрта с два ей удастся воплотить хоть что-то из этого в жизнь, и кто знает, какие ещё мотивы движут ею.
– Это не наша ситуация, а исключительно твоя, и ты сошла с ума, если считаешь, что по-прежнему можешь вторгаться в моё личное пространство, и ждёшь, что я снова к тебе прикоснусь, – я отстраняю её руки, ладони и пальцы, но даже от этого мимолётного движения всё моё тело передёргивает и бросает в нелепую дрожь, и вопрос, когда же она перестанет так на меня влиять, напрашивается сам собой. Ну почему нельзя усвоить, что мне нужно много времени, и предоставить его мне в том количестве, в каком я в нём нуждаюсь? Неужели обязательно и дальше хранить верность собственной бесцеремонности и мерзкой эгоистичности?
– Но ты прикасался. На прошлой неделе, – можно подумать, я забыл и нуждаюсь в напоминаниях, и не прокручивал тот момент в своей голове снова и снова в общей сложности порядка тысячи раз. Не вспоминал губы, прикосновения, слияние кожа к коже и противоречивые эмоции, охватившие меня после. Ошибка? Да, безусловно, всё произошедшее было ошибкой, но той, которую где-то глубоко в душе ты не против повторить и которую не в состоянии изгнать из собственных мыслей. Но надо постараться это сделать и начать почаще говорить себе, что это было просто запоздалое, никчёмное и постыдное прощание. Впоследствии полученные новости должны мне здорово в этом помочь. Благодаря им я снова могу переключиться на злость и гнев и подавить в себе те эмоции, что уже испытывал, но которые быстро оставили меня ни