напротив, заинтересована в росте перебежчиков, готовых пахать на них в обмен на меньший налоговый гнет. Вдобавок московские дворяне здорово претерпели от зажженного холопами антибоярского пожара. Почему бы царю не воспользоваться этим и не предложить несчастным «погорельцам» вкупе с посадским движением взаимовыгодный политический союз: тандем получает от монархии законодательное упразднение «урочных лет» и закладничества; монархия в лице Алексея Михайловича – согласие на амнистию Б. И. Морозова?
Не правда ли, перспектива для потенциальных сторонников государя слишком заманчивая. Только кто о ней замолвит слово перед лидерами двух сословий и поручится в том, что прощенный царский родственник во власть не вернется? Новая политическая структура – «Ревнители благочестия», предводитель которых протопоп Стефан Ванифатьев в течение 3–4 июня активно общался с вождями посада и завязал ряд полезных контактов. Когда страсти поутихли, за четыре дня, с 6 по 9 июня, он с двумя или тремя товарищами – Никоном, Ртищевым и, возможно, Нероновым – смелым политическим маневром «украл» у Н. И. Романова с Я. К. Черкасским победу, а с нею и власть.
Во-первых, они проинформировали о намерениях царя посадское самоуправление и авторитетных среди дворян особ, во-вторых, состыковали обе группы друг с другом, ибо дворяне в революции активной роли не играли и, значит, не очень доверяли будущему партнеру из низов. Наконец, устроили общее собрание 10 июня. На нем городовые дворяне, дети боярские, гости и «торговые люди» московских сотен и слобод выработали и подписали челобитную на высочайшее имя с требованием провести Земский собор для упорядочения и корректировки свода законов с последующим изданием общедоступной Уложенной книги: «Подшился бы государь ведать всемирные плач, призвал к себе, государю, московских дворян и городовых дворян же, и детей боярских, и московских гостий, и гостиние сотни, и черных сотен середные и меншие стати, и всяких людей… и… от каких от продаж и от насилства стонут и плачут… оне сами про все про то государю скажут».
Какими мы располагаем основаниями для такой оценки роли партии Ванифатьева? Первое, логическое. Совещание с участием дворян и разночинцев спустя неделю после восстания без помощи извне пройти не могло. А выступить с подобной инициативой надлежало силе, уважаемой каждой из сторон. И кого одинаково внимательно выслушают как дворяне, так и посадские? Никто, кроме «благочестивых» благовещенского протопопа, новосспаского архимандрита, нижегородского попа и царского камердинера, убедительным в те дни не выглядел. Даже Н. И. Одоевский, с 16 июля 1648 года глава Уложенной комиссии, ибо боярину найти общий язык с купцом, ремесленником или лавочником, в отличие от священнослужителя или «стряпчего у крюка», не так легко.
Основание второе, историческое. По данным приходно-расходных отчетов Печатного двора, с первого дня продажи «Книги о вере», с 22 июня 1648 года, спрос на нее имел ажиотажный характер.