в доме появились Василий и Алена. Они же не поняли, в чем суть дела – родители и какой-то неизвестный мужчина упоенно молятся у нового прекрасного иконостаса со свечкой. Они присоединились к ним, но те тут же почувствовали и все одновременно обернулись. Увидев детей, мать снова заплакала. Староста Василий узнал Терёху, понял суть и обнял его. Отец предупредил свою жену – их мать: «Хватит реветь, а то дети подумают что-то недоброе». Алена вытерла платочком слезы матери, а та, всхлипнув, произнесла: «Посмотрите, какой божественный подарок преподнес нам наш знакомый из соседнего села. Это будет наш семейный алтарь». (см. рис.) Все молча недолго постояли, любуясь новым божественным убранством. Мать всех пригласила к столу. «Пора обедать», – сказала она. Мужики сели за стол, Терёха занял свое прежнее место, а мать с невесткой быстренько накрыли стол. На первое были щи с квашеной капустой. Отец, глядя на сына, произнес: «Наш общий, а больше твой дорогой сосед, устроил сегодня незабываемый обед. Бог ему в милость».
Терёха поделился с ним, что икона была предназначена для главного храма Нижнего Новгорода. «Нам ее разрешили взять по поводу… как-нибудь расскажу, по какому. Но я приехал, – продолжал Терёха, – посоветоваться с вами, как с опытными людьми, по дальнейшему обустройству своей жизни. Нас там немного. Мы все бывшие церковные служители из Нижнего Новгорода. Оттуда мы съехали в связи с изменением религиозных отношений к нашей старообрядческой вере во Христа. Вы, наверное, слышали про реформы Патриарха Всея Руси Никона, который по национальности тоже мордвин. Он решил изменить обрядовые формы поклонения Иисусу Христу и святому отцу его, Всевышнему Богу. Но он, пребывая в таком сане, видимо, недопонимает, что тем самым разрушает душевное равновесие Христианского мира, разрушает вековые традиции Христианства». Услышав это сообщение, староста возмущенно вскочил из-за стола и направился к Терёхе. Тот не на шутку испугался, подумав, что Василий обиделся на упоминание им мордовской национальности, родители тоже всполошились. Но Василий, положив руку на плечо Терёхе, твердо произнес: «Друг мой, суть не в национальности, а в недопонимании, в недооценке Божественных восприятий поколений людей прошлых веков, от рождения Иисуса Христа, сына Божьего, всех его чудотворных явлений. Почему я так отреагировал? Потому что тоже нахожусь в душевном неравновесии ко всем этим передрягам Никона. Недавно мы собирались в довольно большом количестве земляков и обсуждали эту же проблему. Там были еще похлеще высказывания, напрямую. Все пришли к выводу, что Никон своими неразумными деяниями оскорбляет мордовскую национальность. Прости меня Христа ради, друг мой, за мою невыдержанность», – заключил Василий. «Бог простит», – отреагировал Терёха. – В этой связи, я хочу вам сообщить, – продолжал Терёха, – что мы не просто покинули Нижегородскую церковь, где силой и давлением насаждаются новые религиозные