дорогой, а там в любой момент могут остановить красные или колчаковцы. Поэтому наш путь большим кругом обернётся. Думаю, вёрст двести по бездорожью брести придётся», – пояснил Степан. «Да, чёрт с ними, с этими вёрстами! Главное – приют найти надёжный», – согласился Гришка Знаменщиков. «Не в расстоянии дело, а в том, где пищу для себя и корм для лошадей в пути брать будем», – озадачил Степан. «И я думаю, что надо к твоему знакомому татарину пробираться. Дорога покажет, как нам себя вести. Жалко, что только одна винтовка осталась да штук пять патронов. Но другого у нас выхода нет. Бог не выдаст, свинья не съест», – подытожил разговор Василий. На этом обсуждение закончилось и удовлетворённый решением земляков Аверин сказал: «Ночью будем ехать все вместе, а в светлое время по два человека на расстоянии ста саженей друг от друга».
Как оказалось, выбранный путь для беглецов оказался удачным. Их и в самом деле в этом направлении никто не искал. Зная, что они родом из Большесорокинской волости, все казачьи разъезды были предупреждены о возможном появлении дезертиров на Ишимском тракте. Но и сами поиски были объявлены не сразу. После того, как напав на гарнизон, партизаны заживо сожгли в трёх казармах около семидесяти колчаковцев и в упор расстреляли более пятидесяти, верховное командование государства российского не сразу отошло от шока и смогло восстановить нормальную службу в Усть-Ишимском гарнизоне. Потребовалось три дня для того, чтобы разобраться с реальными потерями и сделать предположение о побеге части военнослужащих. И может быть этого предположения не возникло бы, если бы не то обстоятельство, что все не найденные тела оказались из одной волости.
Но как бы там ни было, благодаря трёхдневной заминке в обнаружении побега и выбранного пути, на седьмые сутки Степан Аверин и его спутники прибыли в небольшой татарский аул, население которого состояло в основном из родственников. Как Степан и предполагал, друг его отца – Надир – принял их вполне радушно и выделил для постоя пригодную для проживания в холодное время года юрту. А изрядно обгоревших во время пожара Стрельцова Афанасия и Суздальцева Егора местные знахарки за две недели пролечили так, что даже следов от ран на их телах не осталось. Вскоре молодые здоровые мужики стали незаменимыми помощниками в налаживании хозяйственной жизни аула. Они с удовольствием рыбачили на озёрах ставными неводами, чинили скарб, телеги, сбрую и ловко управлялись с домашним скотом. Единственное, что напрягало беглецов – это отсутствие информации о происходящих событиях вокруг болот. Выручали местные жители. Узнав по своим каналам о приближении к аулу партизан или колчаковцев, они сообщали об этом Надиру, и тот на несколько дней уводил парней в самые отдалённые и глухие места Северного болота.
Глава седьмая
В середине апреля весна стала по-настоящему входить в свои права. Снег днём резко таял, а ночью лёгкий морозец покрывал все проталины тонким ледком и сковывал сугробы толстым слоем