чтобы омрачать его тьмой Подземного царства.
– В любом случае, – улыбнулась Амфитрита, – пока ты здесь, это место не кажется таким уж мрачным.
Лина сомневалась. Даже если Амфитрита могла приходить сюда, когда вздумается, разве не должна она сейчас быть на стороне Зевса.
– Я ведь освободила Аида, – сказала она. – Боги не считают меня преступницей, а Аида убийцей и зачинщиком большой войны?
Амфитрита изменилась в лице и переглянулась с Гекатой.
– Умоляю, дорогая, учения «Протекта» давно отошли от заветов богов и пропитались пропагандой нездорового фанатизма. Зевс просто не вмешивается, у него свои причины…
– Да брось! – возразила Геката. – И идиоту понятно, что «Протект» не продержался бы и дня без божественной поддержки. Кто-то из богов благословляет его своим теневым вмешательством.
– Если не Зевс стоит за «Протектом», – удивилась Лина, – тогда кто?
– Вопрос, ответ на который нам всем предстоит узнать, – Геката вздохнула. – В остальном… среди богов давний разлад. Зевс, несмотря на сильные сомнения, всё-таки боится, что в планах Аида захватить власть на Олимпе, и неудивительно… с тех пор, как Аид занял трон, всех так и подмывало его скомпрометировать. Зевс не был исключением, поэтому он и не хочет идти против богов, против любого из них, чтобы в случае чего иметь союзников. Только вот мы… немногие из сонма… подозреваем, что дело в другом.
– Зевс решил свалить убийство Аида на ничего незначащую богиню, потому что боится за власть или не хочет прослыть братоубийцей? – Лина недовольно передёрнула плечами. – Ладно, причины не важны, я бы поняла это, будь на моём месте кто-то другой. Но я, это же я! Чего от меня ждут? Каких свершений? Сразиться, убить одного из сильнейших или пожертвовать собой? Зевс меня переоценивает, я ни на что не гожусь. Ни на что. И умирать не планирую.
Геката усмехнулась, а Амфитрита сказала:
– Но ведь именно ты, ты одна способна была разрушить цепи солнечной энергии. Тебе одной была дарована власть убить или помиловать Аида. Значит, ты можешь больше, чем думаешь, значит, это ты сама недооцениваешь себя! – она строго взглянула на Лину. – В тебе иная сила. Сражаться ты, конечно, можешь, но можешь и помирить братьев, спасти Аида и разрешить многовековой конфликт. Вдруг миру нужно именно это, ты не подумала?
Лина моргнула, и в памяти отдалённо послышались голоса Мойр. Она могла изменить судьбу, всё было в её руках, но почему, почему она не чувствовала в себе силы совершать подвиги? Почему не чувствовала себя богиней?
– Я не знаю и половины того, что нужно, а не понимаю ещё больше. Что мне делать? Что я должна делать?
– Вспоминать и ни о чём больше не беспокоиться, – Геката сорвала объёмный бутон пиона и преподнесла его Лине, – пока это то, что ты можешь сделать. Когда вспомнишь, многое проясниться, ты примешь решение и поймёшь, что делать дальше.
Амфитрита взяла Лину