В отличие от большинства Миллер равнодушно слушал эти догадки. Он создал в себе некую реальность и, пребывая в ней, взрастил то отчужденное состояние, которое как раз за последние месяцы довел до завершенной формы. При чем это было только начало к тем предстоящим переживаниям, которые должны дать ему свободу в будущем.
Он спокойно выдерживал допрос специалиста «АНБ-ОБК» (агентство национальной безопасности – отдел безопасности корпорации).
– Том Миллер, где Вы находились в момент срабатывания сигнализации?
– В своем отделе, – уверенно ответил Том и спокойно продолжил, взяв инициативу диалога в свои руки. – Я могу помочь Вам. У меня есть предположения о причинах ложной сигнализации.
Сотрудник внутренней безопасности посмотрел на Миллера исподлобья, выдерживая словесную паузу, будто он не расслышал: что ему эти разумные предположения… все это он и сам знает. Но ответил на проявленную дерзость сухим замечанием:
– Вы нарушаете регламент опроса сотрудников.
– Опрос не прекратит этот звук тревоги, – решительно ответил Миллер.
– Так, и какие же Ваши предположения? – вдруг спросил специалист АНБ-ОБК, угодливо улыбаясь фальшивой ухмылкой и округляя глаза. Он, видимо, полагал, что этот научный сотрудник не повторит дерзновенной попытки об-винить его в некомпетентности. Но ошибся.
– Возможно, причина ложной сигнализации – техническая. Возможно, плохой монтаж, плохой контакт в шлейфе сигнализации. Возможно, электромагнитные помехи – тогда необходимо экранировать оборудование, заземлять или, наоборот, запитывать от отдельных источников питания. Возможно, обычное замыкание. Проверить блок защиты и микропроцессорный блок. Влажность сегодня высокая… – спокойно и тактично сказал Том, без нарочитых ноток.
– Так! – встрепенувшись, ответил специалист. – Проверим!
И продолжил с другими сотрудниками, но запальчиво, раздраженно. Без промедления Том покинул общество АБК.
Он направился в свой отдел, но услышал, как его окликнула Айрис из отдела защиты базы данных. С раздражением в голосе она начала комментировать происшествие и методы допроса. Но Том не слушал ее. Не дождавшись словесной поддержки от «немого собеседника», она перешла на эмоциональное высказывание своего восхищения большой выдержке Миллера. Но его не тронули и эти искренние переживания и признательность! Он по-прежнему поверхностно смотрел на все происходящее, словно на историю со стороны. Он стоял с минуту около кабины лифта, обдумывая свою отчужденность: чем глубже измышления о существующей системе, тем больше пропасть между ним и повседневными задачами и коллективом корпорации. Это стало ему особенно понятно, когда он вышел из НИК и уже терзался другими мыслями – глубоким страхом быть под контролем.
***
Покупать рыбок и корм стало для Тома каждодневным занятием. Однако и это действо он осуществлял с осторож-ностью, применив