но, естественно, и между их подчинёнными, но разве какие-то люди могли бы выйти достойно против колдунов и ведьм? Или ангелов смерти? Вот, если бы раньше они, то есть люди, не были такими жалкими и обладали какими-нибудь полезными силами, тогда да, я бы ещё подумала о том, чтобы поверить.
– Да? – Сакари насмешливо вздёрнул одну бровь. – Что-то вы и сейчас мрёте от их ведьмоловов, которые не обладают ничем, кроме оружия и слабых чар.
– Сильные не мрут, злые тоже, – резонно заметила чернокнижница.
– А ты сильная или злая? – скрестив руки на груди и расправляя по земле свои в конец затёкшие крылья, юноша скривил губы в полуулыбке.
– Что за глупые вопросы, ты должен уже был понять, что я универсальная личность, – наигранно надменно произнесла Ферат.
– Неправда, – помотал головой ангел. – Я не могу назвать тебя злой.
– Ну, хотя бы агрессивной?
– Нет, наоборот, ты до жути сдержанная.
– Хох, – устало выдохнула девушка, немного, но незначительно разочаровываясь. – Я спать, – она допила свой чай и устроилась на земле возле костра.
– А что такого? – хохотнул Сакари. – Ты хочешь быть злой?
– Да нет, в принципе, мне всё равно. В этом мире нет абсолютно злых или добрых.
Ангел тяжело вздохнул, словно в который раз осознавая бренность бытия с высоты своей вечности и стал молча наблюдать как ворочается его хозяйка. В какой-то момент его губы растянулись в широкой довольной и нагло-ехидной улыбке, когда она протянул:
– Почувствуй мою боль. А ведь земля даже мягче пола.
Ведьма цокнула и проворчала:
– Хорошо, хорошо, завтра в городе мы посмотрим тебе что-нибудь подходящее.
–Хе-хе-хе, – этот смех звучал ну уж очень ехидно. – А не конкретно? – вдруг спросил Сакари.
– Что? – у Ферат даже мысли не закралось о чём он может сейчас говорить.
– Ты сказала, что не веришь конкретно этой истории, зачем была эта пометка?
Чернокнижница повернулась на слугу и наградила его долгим взглядом:
– Слушай, а ты чего такой внимательный?
– Уродился таким, – не без доли гордости ответил тот.
– А не конкретно эта история тебя не касается, – ведьма опять отвернулась. –Спи.
Ангел грустно нахмурился, уперев свои песчано-золотые глаза в плавный силуэт хозяйки и погрузился в мысли. Тишина ночного леса наполнила пространство вокруг путников, вместе с тьмой сжимая его до радиуса защитного круга, только треск горящего костра напоминал Сакари о том, что он ещё в реальности, ещё в этом мире. Или треск ему уже мерещится? Ангел потерял счёт минутам, часам, он не знал сколько просидел молча впав в транс вместе со снопами ярко-оранжевых искр, но ночь никак не желала уходить, горизонт, который первым встречает алеющий рассвет был не виден из-за исполинских ветвистых деревьев, возможно солнце уже взошло, но здесь так и оставался один юноша и его спутница в круге тусклого света огня. Сакари