известных картин. Потом эти картины много раз переезжали с нами. Но сейчас их пристроить некуда.
Мы забрали у Тани две очень хорошие копии: Поленова «Заросший пруд» и Перова «Охотники на привале». Картины отлично расположились у нас на даче. Как знать, но по времени получается, что они были изготовлены как раз в той самой живописной мастерской, которой руководил Василий Степанович.
Мой друг Вовка Лебедев
– Самые главные люди на земле – это моряки. А за ними – лётчики. Утверждал мой товарищ Вовка Лебедев.
Дальнейшей субординации профессий в его рассуждениях я уже не помню. Наши отцы служили на флоте. Мы жили в Моргородке. Кругом – кителя да бескозырки. Мы с Вовкой первое послевоенное поколение. Война была только вчера.
Мои дети посмеиваются сейчас надо мной, когда я говорю, что песня «Катюша» у меня ассоциируется не с девичьим именем, а с грозным оружием, с пушкой.
Такова была интерпретация Вовки:
«Выходила на берег катюша» – это бойцы выкатывают пушку «на высокий берег на крутой».
«Песню заводила» – катюша начинала давать залпы.
«Сизого орла, которого любила…» – это про самолёт в небе.
«… на дальнем пограничье от катюши передай привет» – и пограничники знают про грозное орудие и тоже радуются.
Реальное и выдуманное в детском воображении без труда меняются местами.
Мы с Вовкой ходили в одну группу в детском саду. Однажды чей-то папа соорудил на площадке нашего садика три снежные фигуры: танк, самолёт и крейсер. Они стояли в один ряд, сверкая на дальневосточном солнце. Несколько дней все восхищались и радовались, как искусно и с какими точными деталями всё было выполнено.
В выходной день мы с Вовкой бежали мимо детского сада от нас к ним. Неожиданно Вовка ринулся через сугроб к садику и ловко проскользнул в щель в заборе. Вот новости! Но я и не отстала.
Во дворе садика было непривычно тихо. На всей территории ни души. Снежные скульптуры сверкали на солнце. Красота!
Вдруг Вовка пнул ногой крыло самолёта. Оно рассыпалось! Вовка пнул валенком и второе крыло. И его не стало! Принялся пинать ногами и корпус.
– Давай и ты! – приказал он.
Рушить было страшно, но весело и отчаянно. Мы затоптали самолёт, перешли к танку, и с ним поступили так же. Охваченная азартом разрушения, я побежала к крейсеру.
– Стой! – крикнул мой приятель. – Крейсер не трогать!
Мы затрамбовали и тщательно заровняли валенками весь снег вокруг.
На следующий день дети и воспитатели осматривали пустое место, припорошенное за ночь снегом. Словно, танка и самолёта тут вовсе никогда не было. Бурно обсуждали, что могло произойти.
Я стояла позади всех и боялась, что нас изобличат. Что нам придётся признаваться в разрушительстве. А Вовка – хоть бы что! Он стоял впереди всех, хранил полное молчание.