месте.
– Делаешь успехи.
– И теперь, – Рамон просто рассуждал вслух, – нужно понять одну вещь. Умер ли сам Лайет?
– В точку.
– Он умер?
Ведун покачал головой.
– Живее всех живых.
– Но почему?
– Мальчик мой, – ведун переключился на покровительственный тон. – Ты ничего не знаешь о мире. Ты слышал о диаблеро, читал кое-что. Ты научился сносить головы перевертам. Но основатели – нечто большее. Этим мудакам не нужно превращаться в зверя, чтобы расправиться с тобой. На то они и основатели, чтобы скакать по телам своих порождений. Волколак умирает, но волколак – не диаблеро.
– Постой, – Рамон наклонился вперед. Он почувствовал, что разговор перетекает в неожиданное русло. – Ты хочешь сказать, что брухо вселяются в тела перевертов? Используют их?
– Именно это, – ведун небрежно швырнул трубку через плечо, – я и хочу сказать. К тому же, не стоит путать брухо и диаблеро. Последние жестче.
Трубка растворилась в воздухе.
Бесследно исчезла.
Рамон выругался себе под нос.
– Тяжело принимать такие факты, – в голосе собеседника прорезалась участливость. – Ты порешил зверюгу, а результат нулевой.
– Лайет успел выпрыгнуть из тела? – догадался Рамон.
– Конечно. Время задать себе новый вопрос.
Никита задумался.
К счастью, он соображал быстро.
– Оставит ли он нас в покое?
Ведун швырнул через плечо кисет.
Исчезновение.
– Нет.
– Что ему нужно?
Ведун поднялся.
– Мы продолжим разговор. Но я бы не хотел, чтобы ты воспринимал профсоюз в качестве своего врага. Ты состоишь в системе, дружище, которая сейчас на твоей стороне. Пойдем со мной.
Дверь камеры открылась.
* * *
Звук шагов заставил свет включиться. Белая трубка, пристроившаяся под потолком обшарпанного подъезда. Наверху лязгал и гудел лифт, который давно следовало починить.
Рамон поднялся на один пролет и застыл перед почтовым ящиком. Внутри что-то лежало.
Конверт.
О странном незнакомце в придорожной забегаловке Никита успел забыть. Памятная беседа состоялась на прошлой неделе. И вот он – обещанный конверт.
Впрочем, сказал себе Никита, это может быть повестка в суд, письмо от забытых родственников, рекламый буклет. Что угодно может быть.
Пришлось лезть в рюкзак за ключами.
Скрипнув, дверца почтового ящика отворилась. Белый прямоугольник оказался настояим конвертом. Никита повертел артефакт в руках. Полное отсутствие марок. Никаких надписей. Бумага наощупь плотная и шероховатая. Сунув конверт в боковой кармашек рюкзака, Никита двинулся к лифту. Нажал оплавленную кнопку. Этажом выше что-то лязгуло. С характерным гудением лифтовая кабина поползла к первому этажу.
Квартиру пришлось открывать своим ключом.
Вики не было.
В прихожей Рамон нашарил выключатель. Вспыхнул тусклый свет – одна из лампочек перегорела.