и даже потеребил свою аккуратную короткостриженую бородку. Но сам Антуан этого нисколько не заметил, он продолжал сосредоточенно рисовать всё более резкими штрихами.
– Знаешь, я могу встретиться с профессором Аллиэром. Пусть у господина фон Дали из-за Ковена частично связаны руки в отношении этой аир Свон, но третий курс предполагает акцент на практические занятия. А тебе ли не знать, что успех в них зависит от того, как учитель донесёт до ученика материал.
Герман Грумберг выразительно посмотрел на сына, но тот ни миг не задумался перед ответом. Антуан даже не посмотрел в сторону отца, когда сказал:
– Не делай этого. Не выставляй меня перед профессором Аллиэром слабаком.
– Рад, что тебе близко такое мнение.
Судя по выражению лица, Герман Грумберг действительно остался доволен, но мрачный взгляд жены заставил мягкую улыбку сползти с его лица. Выражая так своё возмущение, леди Каролина даже демонстративно отложила вышивку.
– Эм-м, сын, – попытался исправиться Герман Грумберг. – Быть может, ты желаешь посмотреть на скачки? Герцог Холлиган будет устраивать их в своём поместье на следующей неделе. Он приглашал меня, но ты знаешь, я не азартен. Однако, если тебе это интересно…
– Мне они были бы интересны только в одном случае – если бы эти скакуны мчались по разные стороны света, чтобы четвертовать проклятую Тварь, – тут движение карандаша по бумаге прекратилось. – Хм, отец, а герцог Холлиган по-прежнему хранит коллекцию изобретений своего прадеда?
– Я так понимаю, что ты имеешь в виду экспериментальные пыточные устройства? – нахмурился Герман Грумберг.
– Да.
– Не уверен. Он всегда считал их мерзостью и только интерес общественности до сих пор не позволял ему уничтожить их. По его мнению, подобное надо сжигать дотла.
– Думаю, мне стоит познакомиться с герцогом, – сообщил Антуан, попутно комкая свой рисунок. – Небольшое путешествие, скачки, выгодные знакомства… Это именно то, что мне надо.
Широкая улыбка нисколько не обманула родителей, а потому, когда Антуан бросил скомканный им рисунок в холодный камин и покинул их общество, между мужем и женой состоялась не самая лёгкая беседа.
– Он буквально-таки болен этой аир Свон, – с неподдельной тревогой сказала леди Каролина. – Не привело бы это его к беде. Я беспокоюсь, Герман.
– Согласен, подобное крайне необычно для нашего мальчика. Антуан никогда и ни на чём не мог долго сосредотачиваться, а тут, – он замолчал, так как крепко задумался. – Нет, надо всё же дать ему действовать самостоятельно.
– Не верю своим ушам. Да что вы такое говорите? Нам нельзя бездействовать, мальчик весь на нервах.
– Нет, и, учтите, вам я строго-настрого запрещаю вмешиваться, – сурово приказал граф.
Леди Каролина с недовольством поджала губы и, фыркнув, подошла к камину. Так она хотела скрыть эмоции, что бушевали в ней. Ведь, когда она повернулась к мужу, на лице её было каменное спокойствие.
– В