у меня в последнее время много работы.
Лив поджала губы. Она знала, зачем я поднял эту тему. Она с самого начала была камнем преткновения между нами. И это не изменится никогда. Я знал ее мнение на этот счет, она знала мое. Необязательно было это обсуждать. Но ведь она сама спросила. К тому же у нас так было всегда. Мы никогда не могли поддерживать светскую беседу, говорить ни о чем. С самого начала наши разговоры были гораздо глубже.
Она коротко кивнула, ее взгляд ужесточился.
– Уверена, ты превосходно справляешься.
Я едва не фыркнул, но сдержался.
– А ты? Как ты справлялась в Европе? – если уж начал, пора наносить смертельный удар.
– Не так уж плохо, – пробормотала она. Тема, очевидно, была ей неприятна. Она вновь начала разглядывать бирюзовые ногти на ногах. Потом расправила плечи и подняла взгляд. Ее глаза воинственно пылали. – Нет, знаешь что? Там прошло лучшее время моей жизни! – «И я не буду за это извиняться», – эти слова явно прозвучали, хотя она их не произносила.
Ага! А вот и она, моя Лив. Воинственная, упрямая, полная огня. Довольно дружеских церемоний.
– Лучшее время жизни, правда? – я произнес это расслабленно, насмешливо, но чувствовал себя жалким и мелочным.
– Да, лучшее время моей жизни.
– Может, повторишь? А то я с первого раза не понял!
Она блеснула на меня глазами.
Я блеснул в ответ.
Она первой опустила взгляд. Между нами повисла тяжелая и угнетающая тишина.
– Да уж, похоже, я многое пропустила? – в конце концов спросила она. – Элли и Фиона. Твой папа. Блейк?
М-да, жизнь продолжается, Лив. Даже без тебя. Я еле сдержался, чтобы не произнести эти слова.
– Это были непростые годы, – вместо этого произнес я. Внезапно я почувствовал огромный ком в горле.
– У меня тоже. – Мы вновь встретились глазами. Ее взгляд был твердым как сталь.
Очень сомневаюсь, потому что Лив отлично убегала от конфликтов. Если бы это было олимпийской дисциплиной, она бы стала непобедимой золотой медалисткой. Последний раз она сбежала аж в Европу. Однозначно новый рекорд. От этой мысли я усмехнулся, и ее взгляд тут же устремился к моему рту. Она уставилась на мои губы, и у меня тут же засвербило в животе. Я сглотнул ком в горле. И это не укрылось от ее внимательных глаз.
Она облизала губы, сделала шаг навстречу мне.
– Уилл, я… – она что, собирается извиниться?! – Мне…
Но она не успела договорить, потому что из темноты до нас донесся голос:
– Älskling, это ты?
6. Лив
Я стояла вплотную к Уиллу, который выглядел просто сногсшибательно – повзрослевший, зрелый и сильный, – и тут услышала голос Бьёрна. Тут же почувствовав его руку у себя на пояснице, я оцепенела.
– С кем ты там разговаривала? – Бьёрн накинул мне на плечи вязаный кардиган, который пах свежим сеном, медом и яблоками. Аромат Бабули Жу-Жу.
– Э-э-э, да так… Просто с Уиллом.
– Просто с Уиллом? – со смешком переспросил Бьёрн.