виляю попой и смеюсь.
Некоторое время мы просто валяемся на солнышке, я наслаждаюсь спокойствием. Майер – единственный человек, с которым я могу спокойно помолчать. С другими людьми всегда возникает ощущение, что от меня чего-то ждут. Может, оно ни на чем не основано, и тем не менее. Я напряжена и все время пытаюсь говорить или делать что-нибудь смешное.
– Готова к завтрашнему вечеру? – спрашивает Майер.
– Ага. Билеты распроданы, как в прошлый раз?
– Да. В воскресенье Клэй и Кара хотят обсудить с нами твой контракт. Я, честно говоря, думал, что наша договоренность будет неофициальной, но Клэй позвонил и сказал: «Нет, готовится отдельный договор».
– И какие же там будут пункты? Такой-то и такая-то обязуются там-то и там-то столько-то раз ухватить друг друга за задницу?
– Это только за большие деньги, да и то: ты меня хватай, а я тебя не стану. У меня травма после этого! – Майер кивает на мой купальник. – Ужас-то какой! Даже тон кожи точь-в-точь твой!
Я смотрю на его сердитую физиономию и, отсмеявшись, перехожу к делу:
– Итак. С контрактом все ясно. Но ты говорил еще про какие-то правила – наши внутренние?
– Говорил. Думаю, это само собой разумеется, что, пока мы с тобой участвуем в этом спектакле, мы… хм… не должны встречаться ни с кем другим?
– Ну надо же, какая досада! Мой гарем огорчится! – отвечаю я, выпятив нижнюю губу, но под строгим взглядом Майера тут же добавляю: – Да шучу я! Никаких проблем! Я удивительно мало популярна для женщины, которая рассказывает со сцены о том, как однажды она наблевала себе в сумочку и потом целый день с ней ходила.
– Да уж. Такая история очарует кого угодно.
– Ну а как насчет тебя? – спрашиваю я, закрыв глаза и подставив лицо солнцу, чтобы не смотреть не Майера.
– Что «как»?
– Ты сможешь на некоторое время снять себя с продажи на мясном рынке?
– За меня не беспокойся, Джонс. Давай лучше обсудим другое правило – не собирать всякий мусор в интернете. Делай то, что тебе нужно, но не читай статьи, где все будет истолковываться вкривь и вкось. Они обязательно появятся, и картинки тоже. Не смотри их, пожалуйста. – Майер опускает глаза и ковыряет засохшую болячку на руке. – Ну а если все-таки отважишься туда нырнуть, то хотя бы мне не говори, ладно?
– Конечно, Майер, – тихо соглашаюсь я.
Он благодарно кивает.
– Ты хотел поговорить со мной о чем-то еще? О том, что будет после турне?
– А? Нет… Просто пытался заинтриговать тебя, чтобы ты перезвонила.
Он как-то резко пожимает плечами. Я повторяю за ним это странное движение и произношу с сомнением в голосе:
– Да? Ну ладно…
– В любом случае мне нужно сказать тебе кое-что другое. Сделай, пожалуйста, лицо посерьезней.
– Боюсь, оно не будет сочетаться с купальником, – отвечаю я, надув губы.
– Джонс! – произносит Майер предостерегающе.
– Поняла. – Я перестаю улыбаться, выпрямляюсь, складываю руки на коленях и деловито спрашиваю: – Ты хотел предложить мне порепетировать?
– Уфф… –