голосу понимаю, что все в порядке.
– Все хорошо. Гуляли, пока дождь не начался. Ты задерживаешься, – замечает Ирина Михайловна.
– Да, я вернусь чуть позже, – сообщаю тем же тоном. – Ничего страшного?
Соседка заверяет меня, что справится, и я, опустив телефон в карман, иду к Тимуру. Нет, иду на встречу со своим прошлым.
В помещении пусто, поэтому мужа я вижу сразу. Рядом со столиком, за которым он сидит, стоит официантка и так улыбается, что… Теперь, кажется, я ревную.
Нет, я все похоронила. Не думала о том, как была счастлива, как сильно любила Тимура. Любила ли?.. Отболела ли эта любовь?
Да, мне надо забыть. Не дышать рядом с Тимуром, не смотреть, не стараться запомнить каждую новую морщинку. Не тревожить эту замершую водную гладь, чтобы со дна не поднималось то, что покрыл ил.
Уверенным шагом направляюсь к столику и сажусь напротив мужа.
– У меня мало времени, – стараюсь сразу перейти к делу, чтобы каждая минута, проведенная рядом, не привязывала меня заново.
Я столько времени рвала эти нити, болезненно отрезала, как ножом по сердцу. И теперь ничто не должно всколыхнуть воспоминания.
– А так много надо сказать, – качает головой Тимур, когда официантка от нас отходит. – Как ты хотя бы? В тебе что-то изменилось, Лера. Вот вроде бы такая же, но я же вижу, я чувствую.
Да я родила! Наверное, мое материнство и чувствует Тимур. Только сообщать об этом я ему не стану. По крайней мере, пока. Да и разговор о чувствах сейчас совсем ни к чему. Кому это надо?
– Я в порядке, – коротко отвечаю. – Ты хотел поговорить? Мне тоже есть что сказать. Но ты первый.
– Хочешь сказать, как сильно меня ненавидишь? – так и не переходит Тимур к сути.
Он словно специально тянет время. А каждый его взгляд, каждое слово как будто дают трещины в стене, которую я выставила между нами.
– Я не ненавижу тебя, Тимур, – качаю головой. – Мне просто нет до тебя дела.
Не было… Я себя упорно убеждала, что все осталось в прошлом. А стоило нам встретиться, как все эмоции накрыли меня лавиной. Я отказываюсь от мысли, что все ещё могу любить его. Этого человека, который меня предал, который был с другой, который сделал ей ребенка.
Все не так, как кажется…
Нет, все именно так. И разум продолжает это твердить, а сердце все равно стучит неровно.
– Лера… – с такой болью выдыхает Тимур, что мне самой будто раскалёнными тугими тисками сдавливает грудь.
– Тимур, что тебе от меня надо? – держусь из последних сил, потому что непривычно и невыносимо видеть его таким.
– Мне нужна ты…
Три простых слова. Всего три слова! Но они оставляют мою выдержку на волоске. Только той Леры больше нет. Как, наверное, и того Тимура. И вот сидят друг напротив друга два человека, кажется, не чужие, но уже и не те, кто были родными.
– Нет меня больше, – голос всё-таки срывается. – Давай разведемся и будем жить дальше. Ты своей жизнью, а я своей.
– Дай мне хотя бы все объяснить, – настаивает Тимур. – Тогда, почти