оказался очень даже обитаемым, всё же звуки в зимнем лесу скудны и не отличаются разнообразием: изредка где-то с ветки из– за прыжка ловкой белки упадёт снег, скрипнет от ветра старое дерево, да дятел забарабанит вдалеке… В общем, Кириллу показалось странным, что ему среди этих зимних звуков слышится звонкое пение птиц. «Наверное идёт оттепель и птицы чувствуют это».
Теплая дорожка вела как раз к эпицентру птичьего концерта. Солнце уже без утайки сверкало сквозь заиндевелые ветви, его лучи отскакивали мириадами сверкающих золотых искр от заснеженной поверхности земли и слепили глаза. Кирилл вынужден был уткнуться взглядом себе под ноги, поэтому первое, что он увидел, это то, что прозрачно– голубая, изнутри горящая дорожка вдруг резко перешла в обычную гравийную насыпь. Кирилл остолбенело остановился, ещё не веря своим глазам – ему уже казалось, что это путешествие никогда не кончится, и он тупо уставился на округлые ровные камешки. Но когда он оторвал свой взгляд от дорожки и осмотрелся по сторонам, его охватила лёгкая паника, плавно переходящая в глубокий ступор, потому что увиденное им не подпадало уже ни под какое логическое объяснение.
Просто перед ним было лето. Перед ним раскинулась роскошная зелёная дубрава. Перед ним всё дышало тёплым летним утром…Позади, в одном лишь шаге, была зима, тёплая дорожка с её голубым огнём, зимний лес… А впереди – летний. Оглушительно пели птицы, пахло ягодами, цветами, грибами… Легкий ветерок шевелил нежные, пронизанные тёплым солнцем, листья светлых молодых дубов и клёнов. Оживлённый шмель, деловито прожужжал мимо Кирилла и опустился на изящный лиловый цветок…
Кирилл отступил на шаг назад и оглянулся – он опять был в зимнем лесу и ничего не указывало на плавный или объяснимый переход к лету. Кирилл повернулся опять к дубраве. Словно какой– то полоумный художник решил пошутить и склеил два разных пейзажа. Мыслей в голове не было никаких, и Кириллу ничего не оставалось, как идти вперёд, в летний лес. По аккуратной каменистой дорожке.
По мере того, как ласковое летнее солнце, проникая сквозь листву, всё сильнее припекало Киру спину, начали возвращаться кое– какие мысли. Правда, весьма абстрактные. «Вот, оказывается, как сходят с ума. Разумеется, действительностью данный бред быть не может. Значит, мне всё это мерещится. С чего бы это? Мы же с Санычем в аэропорту выпили всего– то «по пиесят» грамм на посошок, и, если верить книжным описаниям, на белую горячку это всё равно не похоже… Хотя эти зверюги белки неспроста! Мне бы сейчас сюда мои конспекты… Вспомнил: похоже на психоделическое состояние. Может я вдохнул ненароком чего из тех пакетов, что вытряхнули из задержанной машины? Но наша авария случилась прилично далеко от «девятки», и ветер дул в другую сторону… Опять же, если верить описаниям, галлюцинации наркоманов носят иной характер. Получается, шок у меня до сих пор не прошёл? Выходит – просто молниеносная шизофрения. Надо припомнить, что я читал про это. Трудно ставить себе самому