полиции Локотского самоуправления.
Провокатор.
Декабрь, 1941 год.
К начальнику уголовной полиции Третьяку завели плотного коренастого мужчину с квадратным давно небритым лицом. На столе лежало личное дело.
Ткачук Антон Иванович. В прошлом уголовник. Сидел за разбой. Третьяк, как бывший работник прокуратуры, хорошо знал его статьи.
– Прошу вас садится, Антон Иванович.
Ткачук сел.
Начальник полиции внимательно смотрел на прибывшего.
«Ну и рожа у этого Ткачука, – подумал он. – Глаза словно иглы. Взгляд недобрый. Я такого бы дал удавить в лагере и дело с концом. А они его прислали к нам. Хотя, если подумать, может оно и лучше».
Третьяк знал, что такое уважение и как люди это ценят. Поэтому избрал стандартную тактику. Сначала показать кто здесь главный, а затем дать понять агенту, что его ценят.
Он еще раз прочитал характеристику, данную Ткачуку начальником лагеря. Оберштурмфюрер Кауфман написал, что Ткачук был хорошим агентом. Трижды предотвращал побеги. Кауфман никогда его бы не отпустил, но Ткачука провалил другой провокатор. Пришлось его эвакуировать, тем более что он понадобился службе СД.
– Вы состояли в должности провокатора в концентрационном лагере, и начальство вас ценило высоко.
Ткачук сверкнул глазами. Очевидно, что слова начальника полиции ему не понравились.
– Вам обидны мои слова, герр Ткачук? Но разве я в чем-то ошибся? Вы не состояли в должности провокатора?
– Я был информатором.
– А есть разница? Вы втирались в доверие к людям, а затем их предавали? Так? Но это и называется «провокатор». Так отчего вы скорчили такую недовольную мину, герр Ткачук? Я пригласил вас для серьезного разговора. И отсюда вы или пойдете к расстрельному рву или в помещение для подготовки.
– К расстрельному? – удивился Ткачук. – Но мне обещали…
– Мне нет дела до того, что вам обещали, Ткачук.
– Оберштурмфюрер Кауфман сказал мне…
– Мне нет дела то того, что сказал вам неизвестный мне Кауфман. Вы сейчас в моей власти. Ваша жизнь в моих руках. Или вы думаете, что вы нужны немцам из СД? Нет. Вместо вас приведут из лагеря еще десяток людей, что не станут проявлять недовольство!
– Виноват, господин начальник полиции! – Ткачук вскочил со своего стула.
Приём сработал.
– Так лучше. Садитесь. У меня для вас важное дело, Ткачук. И я должен быть в вас уверен. Ибо если я не сочту вас полезным, то вы, как отработанный материал, который знает много, отправитесь на тот свет.
– Я готов сотрудничать, господин начальник.
– Просто Иван Петрович. И я хочу вам добра, Антон Иванович. И работа, что я вам предлагаю, это работа провокатора. Мне сейчас нужен именно провокатор.
– Я все понимаю, Иван Петрович. И я готов.
– Вы бывший уголовник.
– Так точно!
– Да вы бросьте ваш официальный тон, Антон Иванович. Вы сидели за разбой, не так ли?
– За разбой, точно так.
– И