заполнен песком, а вторая оболочка – воздухом, хорошо подавать, не сильно отскакивает от любых поверхностей, но больно принимать, оставлял синяки. Так вот, этот мужчина грузно плюхнулся в самую жижу грязи, подняв волну из глины, земли и мелких камушков, которая окатила нас чуть ли не до головы. От досады высказала всё, что думала о нём, о погоде, о природе и котловане.
– Я представляю, – вмешался в её монолог Иржис. – Попадал вам под горячую руку.
– О нет, – возразила она, – вы не слышали и части выражений, которыми удостоила его персону, подкреплённой юношеским максимализмом… И вот сидим вдвоём на дне старого котлована, заполненного непросохшей со вчерашнего дня грязной жижей, думаем, как выбраться из этой ловушки. Высокие боковые стенки из мягкой глины и земли неприступны, мокрая почва ползла от одного прикосновения и грозила обрушением. При нашем падении вещи остались наверху вмести с телефонами. Портфель мужчины –
на одной стороне, на приличном расстоянии, а моя сумка – на другой, причём висела на дереве, в результате – не добраться до вещей, а следовательно, и до мобильников. Надежды на строителей, что они придут и освободят нас из заточения, тоже не было. Стройку давно законсервировали, и рабочие уже года два как здесь не показывались. Ждать случайных прохожих придётся долго. Если кто и пользовался этим путём, то рано утром или поздно вечером, когда спешили на работу или с работы. Не было никакой надежды на быстрое освобождение. И здесь зазвонил телефон.
– Это я звонила, – пояснила Рената, – волновалась, почему её нет. Уже почти все студенты вышли из аудитории, скоро наша очередь сдавать экзамен, а Ангелины нет. Вышла на улицу и стала звонить, услышала звонок её мобильного поблизости, обрадовавшись, пошла на звук. Пришлось пройти по узкой тропинке через заброшенный дворик, пробираясь между упавшими сухими стволами и сплошь заросшее пространство молодыми деревьями. Звук исходил сверху. На ветке висела сумка Ангелины, но вокруг никого не было. В ужасе позвала её, за секунду подумав об ужасающей истории, произошедшей здесь. Из котлована послышался знакомый голос. Подошла к краю и увидела Гелю в компании полного мужчины, только одно объединяла их – забрызганы грязью.
С трудом выбравшись от края котлована, сбросила сухое дерево и доски, лежавшие недалеко. По ним и поднялись на поверхность пострадавшие. В грязном костюме на экзамен не пойдёшь. В туалете над раковиной Геля умыла лицо, руки, почистила обувь, но что делать с одеждой, она полностью испорчена… Её невозможно было почистить, причём за короткое время. На помощь пришли воображение и смекалка. Со знакомого юноши сняли пиджак. Надели на блузку, предварительно её переодев задом на перёд, вокруг шеи обмотали шёлковым шарфом и закрепили на воротнике. Оставалось прикрыть ноги. Не идти же к преподавателю в пиджаке и трусах! Из подручных средств оставался небольшой платок в моём гардеробе. Завязали его двумя узлами, один на талии, второй внизу, получилась