подталкивая меня к пропасти, зная, что я могу сорваться и проиграть.
Но я держусь и не отвожу взгляд, хотя очень хочется.
Адреналин зашкаливает, разгоняя в крови страх и дикое возбуждение. Такого коктейля эмоций я ещё не ощущала ни с одним мужчиной. Но страх вызван не самим Долосом, который прожигает меня до самого нутра, а тем, что может последовать, когда мы оба сорвёмся.
Что-то мне подсказывает, что страстного, чувственного секса у нас не выйдет. Тут вообще не стоит употреблять слово «секс». По сравнению с тем, что рисует моя фантазия, – оно теперь воспринимается чем-то милым и невинным.
Но мой мираж резко тает, так и не успев проясниться, – повозку резко встряхивает, и я лечу прямо на Долоса. Одной рукой упираюсь в стенку, другой – во что-то твёрдое.
Оборотень шипит, хватая меня за предплечья, и теперь я в полной мере осознаю, во что это твёрдое я упёрлась. Быстро одёргиваю руку и пытаюсь сесть обратно, но Долос держит цепко.
– В следующий раз, – цедит сквозь зубы, – будь более аккуратна.
– Я, вообще-то, не специально, – возмущаюсь, но внутри всё полыхает от возбуждения и набатом стучит мысль: «Возьми меня уже и оттрахай как следует».
Долос тянет меня к себе, заворожённо смотря на мои губы, а затем резко меняется в лице и жёстко садит меня на кресло. Теперь почётное первое место по хвату моих предплечий достаётся не Эгену, а невыносимому рыжему оборотню.
– Ещё раз так меня схватишь – руки по локоть откушу! – на последней фразе я вскрикиваю и сердито топаю ногой. Сама не могу разобрать, что меня так злит – его хватка или то, что он оттолкнул меня, лопнув зародившуюся надежду как воздушный шарик.
– А зубы-то не маловаты? – его слова звучат так язвительно, отчего я закипаю ещё сильней.
– Для тебя – в самый раз, – огрызаюсь и, вторя его движению, складываю руки на груди.
– Какая жалость, – натягивает на себя маску печали, – твоей участливости и сердобольности хватило всего ничего. Но что же мы сейчас видим? – он изумлённо приподнимает брови и разводит руками. – Ты всё та же истеричная и тошнотворная жаба.
Каждое его слово пропитано ядом, которое отравляет мой разум. Ещё чуть-чуть и мой колпак слетит. И та, другая Зои покажется божьей милостью, в отличие от меня.
– Как ты смеешь называть меня жабой? – захлёбываюсь от возмущения. – Ты… – я тычу в него пальцем, продолжая попытки успокоиться, но выходит паршиво. – Наглый, рыжий козлина. Я больше не намерена с тобой разговаривать.
У Долоса вытягивается лицо от удивления и тут же сменяется яростью. Похоже, я перегнула палку и мне сейчас настанет полный трындец. Что ж, пора сваливать.
Я открываю дверь повозки и практически выпрыгиваю из неё. Хорошо, что она стоит, иначе, не отделалась бы ссадинами и ушибами.
«Почему она вообще стоит?» – где-то на периферии возникает мысль. Но я от неё отмахиваюсь и уверенным, быстрым шагом направляюсь в джунгли. Плевать, что я ни черта не знаю эту местность, мне необходимо сейчас успокоиться.
Через