жестокими порывами ветра ее плащ распахнулся. Обняв ее, Аксель поймал хлопающий край и поплотнее его запахнул.
– Ну, мне кажется, один из нас обязательно его вспомнит, и очень скоро.
– Давай попробуем, Аксель. Давай попробуем вместе. Это все равно как если бы мы задевали куда-то драгоценный камень. Но мы его обязательно отыщем, если будем искать вместе.
– Конечно отыщем, принцесса. Но, смотри, тени почти исчезли. Пора спускаться.
Беатриса выпрямилась и начала копаться в своей котомке.
– Вот, возьмем это.
Она вручила ему нечто, с виду напоминающее две гладкие гальки, но, присмотревшись, он заметил на каждой из них затейливую резьбу.
– Положи их себе за пояс, Аксель, так, чтобы знаки смотрели наружу. Это поможет Господу нашему Иисусу Христу нас защитить. А эти я возьму себе.
– Мне хватит и одного, принцесса.
– Нет, Аксель, поделим их пополам. Вот, помнится, там есть тропа, и, если дождь ее не размыл, идти будет много легче, чем до сих пор. Но есть место, где следует быть осторожными. Аксель, ты слушаешь? Там, где тропа проходит над могилой великана. Для тех, кто ничего об этом не знает, это просто обычный холм, но я подам тебе знак, и, когда ты его увидишь, нужно будет сойти с тропы и обойти холм по краю, пока мы не выйдем на ту же тропу, когда она пойдет вниз. Топтать такую могилу добра не принесет, будь то в полдень или нет. Ты хорошо меня понял, Аксель?
– Не волнуйся, принцесса, я очень хорошо тебя понял.
– Не стоит и напоминать: если нам встретится незнакомец, не важно, будет ли он стоять у нас на пути или окликнет с расстояния, или несчастный зверь, который попал в капкан или лежит в канаве раненый, или что-то еще, бросающееся в глаза, не говори ни слова и не замедляй шаг.
– Я не дурак, принцесса.
– Ну, тогда, Аксель, нам пора.
Как и обещала Беатриса, пройти по Великой Равнине требовалось только совсем немного. Тропа, пусть временами и тонувшая в грязи, оставалась хорошо видна и никогда не уводила их с солнца. Спустившись поначалу, дальше она все время вела вверх, пока супруги не обнаружили, что идут вдоль высокого горного кряжа, а по обе стороны от них расстилаются вересковые пустоши. Дул жестокий ветер, но с ним вполне можно было смириться, потому что он служил противовесом полуденному солнцу. Земля вокруг сплошь поросла вереском и можжевельником, никогда не поднимавшимися выше колен, и только иногда взгляд цеплялся за дерево, всякий раз одинокое, похожее на старую каргу, чья спина согнулась от постоянного ветра. Потом справа показалась долина, напомнив о мощи и тайнах Великой Равнины и о том, что им выпало пересечь всего лишь маленький ее уголок.
Супруги шли гуськом, вплотную друг к другу, Аксель едва не наступал жене на пятки. Но всю дорогу Беатриса то и дело вопрошала, словно читала литанию: «Аксель, ты еще здесь?» – на что тот отвечал: «Здесь, принцесса». За исключением этих ритуальных реплик, они хранили молчание. Даже когда супруги достигли кургана, под которым был погребен великан, и Беатриса замахала руками, указывая, что