вторая. Очередная
– Вероятность неудачи есть всегда! – Коренков в сердцах дернул стягивающий ворот галстук. Ему было душно и жарко, несмотря на работающий кондиционер.
Пиджак уже час как висел на спинке стула. Главный конструктор торопливо шагал по комнате, каждые несколько секунд с тревогой глядя на ряд больших экранов. На них были выведены камеры со стартовой площадки, обзор внутренней капсулы звездолета и мониторы компьютеров рабочей группы. Многочисленные столбцы и строчки всевозможных показателей минуту назад загорелись зеленым цветом. Финальный тест всех систем закончен. Корабль готов к своему первому межзвездному полету.
– Ну, Миша, – первый помощник развел руками, – выходит, тогда нужно отменять старт.
– Почему?
– Потому, что если тебя послушать, то надеяться вообще ни на что нельзя. Даже на показатели готовности систем. Потому что вдруг внутри что-то испортилось и, вместо красного, на экране зеленый выскочил?
– У тебя что, – взвился Коренков, – компьютеры дальтониками стали?
– Следуя твоей логике, я не могу исключить эту возможность.
– Слава, ну что ты перевираешь меня?!
– Я не перевираю, Миш. Я пытаюсь показать тебя со стороны. Думаешь, я не понимаю, что одна малейшая неточность – и все опять полетит к чертям собачьим? Годы работы! Миллионы часов! Сотни предприятий! Человеческие жизни, в конце-то концов! Я это понимаю. И ты. И вон Лешка Страхов. И все это тут понимают не хуже тебя. Но мы творим историю человечества. Мы все тут первопроходцы. От нас может вообще ничего не остаться потом, ни одной строчки для истории. Запомнят только тех, кто совершит этот первый шаг, а не тех, кто помогал им занести ногу. Так что же теперь, не рисковать? Все впустую?
– Да я все это понимаю. Нервы, черт бы их побрал! – Коренков нацепил на голову наушники с гарнитурой связи, до этого висевшие у него на шее. – Илья!
– Слушаю, Михаил Федорович. – Голос Белякова раздался в помещении командного пункта. Спокойный и уверенный, как будто это не он через несколько минут отправится в глубокий космос и первым в истории человечества своими глазами увидит сияние чужой звезды.
– Как настроение?
– Хорошее. – В голосе послышалась улыбка. – А у вас?
– Машина! – пропыхтел над ухом Коренкова Малыгин, штатный врач Центра управления полетом. – На кардиограмму посмотри! – И пихнул главному конструктору под нос планшет с движущейся ЭКГ.
– Я в этом понимаю еще меньше, чем ты в двигателях.
– Так все хорошо же. Вон синус. Семьдесят в минуту, как будто книжку читает сейчас.
– Илья, десятиминутная готовность. – Коренков отмахнулся от Малыгина. – Все системы в норме. Как слышишь меня?
– Слышу хорошо, – подтвердил космолетчик. – Десятиминутная готовность. Закрываю гермошлем. К старту готов.
– Площадка пуста? – Коренков нахмурил брови, осматривая изображения с внешних камер. – Все