офранцуженного Влада. Вернувшись, приступил к мясу, мысленно рассуждая, что, в сущности, жизнь – коробка сюрпризов. И что для счастья человеку надо сначала мало – кусок жареного мяса и бокал вина, а потом много – славы и денег. Но Влад умудрился и тут нравоучительно, как классный дам в пансионе благородных мальчиков, сделать замечание:
– Перестань жрать как бегемот. Сделай вид, что ты из цивилизованного мира.
– Ты бы попил водичку денька три…
– Боже, какого черта я с тобой вожусь!
– Ты на мне зарабатываешь, а лишний франк… Что я говорю! У тебя никогда не будет ЛИШНЕГО франка.
– Ты мне надоел. Значит, так. Полин хочет сделать заказ…
– Я так и знал! – воскликнул Володька и подпрыгнул на стуле.
– Заткнись, пожалуйста, и слушай. Завтра она отвезет тебя на виллу…
– Ух ты! Я ей понравился?
– Не за тем, о чем ты подумал. Она хочет, чтобы ты написал для нее несколько картин. Ты хоть понял, как тебе повезло?
– Я гениальный художник, чему ж тут удивляться?
– Ты болван и самонадеянный кретин. Я пошел.
– Куда? – испугался Володька.
– Домой. Ты вызываешь у меня нервный тик. Не забудь прибавить пару процентов с сегодняшнего гонорара.
– За что? – нет предела изумлению Володьки.
– За терпение. И за сегодняшнюю сделку, а точнее, за перевод. Будь любезен рассчитаться, Гоген. – Он чмокнул даме ручку, сделав шаг к выходу, остановился: – И не прикидывайся простачком.
Володька почувствовал даже некоторое облегчение после ухода так называемого агента, в глазах которого застыл немой укор: неблагодарная свинья. Свинья, конечно, Володька. А ведь шокирующее поведение – маленькая месть агенту. Когда обратился за помощью к Владу, тот высокомерно расхохотался: еще один художник в столице художников. Но парень из «расейской глубинки» оказался настойчив и уверен в себе. Влад под его напором решил показать пару работ спецам, те заинтересовались не так чтобы очень, но посоветовали, к кому обратиться и кто в ближайшее время устраивал выставки, открывая сезон. Далее агенту пришлось побегать и немного поработать языком.
Набитый желудок сигналил: хватит, не хочу, но Володька ел впрок, не упускал шанса хорошо поесть. Полин, изредка поднося бокал с вином к губам, наблюдала за ним. Наконец Володька проглотил последний кусок, откинулся на спинку стула с бокалом вина в руке, ощущая сытое блаженство и забавляясь, что он и Полин – две разные планеты.
– Ну-с, Полин… чем займемся? Может, махнем к тебе? Мой чердак не место для прекрасных дам. Так махнем? Посмотри на меня внимательно: я высок, строен, симпатяга, в моем арсенале такой запас энергии, что трудно представить. Едем? Клянусь, не ударю в грязь лицом. Что, слабо переспать с русским гением?
– Я не сплю с первым встречным, пусть даже гением, – сказала Полин на чистейшем русском языке. Наверное, потрясенная физия Володьки доставила ей удовольствие. Она отпила глоток, наслаждаясь произведенным впечатлением, и улыбнулась: – А ты подтвердил, что наедине