Семнадцать Саламандр. Клятый отступник. Ольга Снежко

обещал вести себя прилично, ведь сейчас он будет призывать могущественные силы. Но руки дрожат так же, как и колени. И вовсе не от холода, ведь над нами стоял согревающий купол.

      – Ночь – прекрасное время, – продолжал он, – и необязательное для ритуала. Но большинству проще взывать к Богам именно в тёмное время суток. Я же отдаю дань уважения своей покровительнице Анарен и её матери Урр, и, надеюсь, что сегодня они почтут нас своим присутствием.

      Вокруг сгустились тени, отзываясь на слова мужчины. Эм, а мы что, уже начали? Завертел головой, но, наткнувшись на серьёзный взгляд Элерана, встал как вкопанный.

      – Стоящий передо мной юноша желает присоединиться к нашему роду. Это решение далось ему нелегко, но он, несомненно, станет достойным сыном Саифии, – наставник взял кинжал, заставив меня вздрогнуть, и коротко резанул свою ладонь. Алые капли растворились в вине, а рана тут же зажила. – Я прошу вас сегодня о чуде, о Боги.

      И замолчал. Мне бы его нервы. Я всей кожей чувствовал прожигающие насквозь взгляды. Они изучали меня и словно бы взвешивали.

      – Ты действительно хочешь стать саифом? – раздался мягкий бархатистый голос, принадлежащий женщине. Мои глаза широко распахнулись, я посмотрел на Элерана и испугался ещё больше, потому что на его лице отчётливо различалось удивление.

      – Я… я…

      – Не запинайся, мальчик. От твёрдости твоих слов зависит слишком многое, – на этот раз говорил мужчина.

      Сглотнув, сжал руки в кулаки и произнёс как можно громче:

      – Да. Я желаю этого. И прошу вас принять меня…, Боги.

      – Твои слова услышаны. С этого дня ты больше не человек. Ты саиф. Помни об этом всегда, Аскурр тар Наир. Да завершится ритуал! – провозгласили хором голоса.

      – Выпей, если согласен, – Элеран подтолкнул в мою сторону кубок.

      Вцепившись в него, медленно выпил содержимое, стуча зубами по поверхности. Поставив бокал, опёрся руками о столешницу и склонил голову. Одно дело противостояние людей и саифов. Другое – противостояние Богов. Они сильны и вряд ли слабее наших. Нет. Уже не наших, не моих. Я только что стал предателем в глазах своего бывшего народа. И часть меня невыносимо страдала от этого. Боль поднималась из глубин моего сердца и затапливала разум.

      Я недостоин своего отца…

      – Хорошие ментальные установки, – протянул наставник, снова наливая вино в кубок, но на этот раз опустошая его самостоятельно. Его руки заметно подрагивали. А у него-то с чего? – Им понадобится время, чтобы избавить тебя от этого. Тяжко, наверное, жилось? – он обошел столик и аккуратно сжал моё плечо.