любимый мой!
Как ни был он осторожен, в ту ночь она опять понесла. Спустя два месяца, узнав об этом, князь сильно встревожился. Боясь, что новая беременность, так рано наступившая после тяжелых родов, убьет жену, он в отчаянии ругал себя за то, что поддался плотской страсти. Марфа Ефимовна тоже огорчилась новости, но по другой причине.
– Ах ты, Боже мой, – расстроено сказала она, подсчитав по сроку, когда произошло событие, – в Петров пост! Как бы отец Евлалий не отказался дитя крестить.
Доктор и местный священник успокоили мужа и свекровь – княгиня чувствовала себя превосходно, а Петров пост это все же не Великий, и можно было обойтись нестрогой епитимьей. Петр Сергеевич пожертвовал храму сорок целковых, а Елена Филипповна в течение месяца ежедневно молилась перед иконой Святой Троицы.
– Ты и прости мне все по Твоему человеколюбию; тем-то и проявляется великолепие славы Твоей, когда Ты не воздаешь грешникам по делам их, – шептала она, а под конец, сама удивляясь своей дерзости, просила: – Дай мне сына, Господи.
Шкатулка, подаренная Петрушей княгине, долго хранила запах дерева, и даже по прошествии двух лет Елена Филипповна, открыв ее, чтобы спрятать очередное письмо, ощущала тонкий аромат, вызывавший странное волнение в груди. Кроме отца в первые года ее жизни в Покровском ей писала лишь невестка Ксения Васильевна.
«…Мы с супругом моим Захаром Филипповичем желаем вам и семейству вашему здоровья и всяческих благ. Позволите ли вы, ваше сиятельство, называть мне вас своей сестрицей?»
На первое письмо ее Елена Филипповна ответила ласково, и с тех пор они начали обмениваться посланиями. Ксения Васильевна постоянно передавала княгине поклоны и поцелуи от мужа, но сам Захари не написал ни одного письма, очевидно, передоверив это жене. В начале 1782 года в Покровское в первый раз пришло письмо от Варвары Филипповны – долго дувшаяся на сестру за «предательство», она решила наконец сменить гнев на милость.
«…Можешь меня поздравить, дорогая сестра, граф Строганов просил у папеньки моей руки для своего племянника Сержа Новосильцева. Разрешение на брак уже получено. Я счастлива, Серж очень мил и давно меня любит. К тому же, очень удачно, что в замужестве моя фамилия не изменится.
Серж владеет небольшим имением под Москвой, и в его собственности числится пятьдесят душ мужского пола. Мне даже не верится, что после нашей нищеты, я стану иметь хоть и небольшой, но постоянный доход. К тому же тетушка покойной матери Сержа, Мария Павловна Нарышкина, испытывает к нему теплые родственные чувства, и мы надеемся, она составит завещание в его пользу – она одинока, детей и мужа похоронила.
Все прочат Сержу блестящую дипломатическую карьеру, так что, надеюсь, мы много времени будем проводить заграницей. В середине марта отбудем в Париж и, возможно, надолго. Я счастлива, ты ведь знаешь, что увидеть Европу, особенно Францию, всегда было моей заветной мечтой! Дороги наши в марте ужасны, но ждать нельзя – нам надлежит быть в Париже в конце апреля, но не позже начала мая, чтобы подготовиться к встрече наследника престола