так может абсолютно любой,
А ты приди и проверь, раз смелый такой!
Что главное в битве? Зубы, клыки?
Мы не боимся! Скорей приходи!
Звон твоих златых монет,
Станет нашим – спору нет…»
На ладан дышащая арена ходила ходуном. Зрители, особенно подвыпившие, то есть почти все, были не в состоянии сопротивляться задорным проигрышам между куплетами. И потому охотно хлопали в ладоши и стучали ногами в такт музыке наперевес со скрипом скамей. На последнем куплете жители Перекрестка хором подпели последние строчки, своеобразного местного гимна:
«…Откуда б ни пришла твоя повозка
Тебя одолеет боец Перекрестка!»
На этих словах, арена взорвалась аплодисментами и радостными выкриками, ведь из прохода на ринг пританцовывая показался человек, о котором и была сложена песня. Да вот только человек ли это?
Дэнрик в этот момент осторожно затерялся среди зрителей, стараясь лишний раз не высовываться. Опыт подсказывал ему, что именно сейчас у многих приезжих зародилась мысль, – «А верно ли я сделал ставку?». Сотни испуганных глаз, сейчас старательно искали мальчишку в толпе в попытке переиграть монету. Конечно, Дэнрик никогда бы на такое не пошел, но золото – вещь коварная, а потому настойчивости человека, вывернувший карманы, нет предела.
Дюжая двухметровая живая гора уже давно стала здешней достопримечательностью. Густо заросший волосами оголенный торс являлся выставкой шрамов всех форм и размеров. Лицо было под стать телу – массивная бородатая челюсть, опустилась под весом огромной коричневатой улыбки, (что странно почти все зубы были на месте!) огромный приплюснутый нос, не раз сломанный, так же не избежал присутствия парочки глубоких шрамов, и грозные карие глаза, проживших уже немало битв, сейчас весело ходили из стороны в сторону озирая присутствующих болельщиков и ненавистников. Длинные темно русые волосы собраны в конский хвост, а борода завивается в мощную, хоть и короткую косу. Ну что сказать, первое впечатление здоровяк делал сильно. Многие местные жители хоть и встречали своего героя бурными овациями, но чаще всего это была наигранная любовь, ведь именно для них, боец являлся лишь способом обогатится на наивных гостях Перекрестка.
Оживленная песня все еще продолжала играть, а здоровяк с улыбкой продолжал плясать и показушно кланяться зрителям и болельщикам, не обращая внимание на гневные шипения гостей.
Музыка стихла, и соперник не заставил себя долго ждать. С яростным ревом, из темных глубин противоположного выхода на арену, резво выпрыгнул огромный ящер. Арена заполнилась очередной порцией восторженных криков и рукоплесканий. Радостные (хотя для человеческого уха, все же свирепые) рычания с десятка других ящеров на трибунах, заглушили все прочие звуки. «Аргзур!», – величаво завыли риконцы. Встав на задние лапы стало ясно, что прибывший боец ничем не уступал в размерах своему оппоненту. Однако всем известно, что ящеры с Южных