тебя пытать придётся, но ты и сам мне всё выболтал. Так что теперь вот знаю. Они все боятся, как бы я не натворил безумств… Будто твоё присутствие может как-то на это повлиять…
– Отец меня убьёт, – обречённо вздохнул Фингар.
– Будешь соблюдать мои простые правила – и я ничего не скажу твоему отцу. Ладно, впереди постоялый двор, там мы немного задержимся. А теперь слушай нашу легенду… И, главное, помни: ты не нарушаешь правил – я тебя не бью. И если я ударю тебя больше тридцати раз, ты едешь домой. Скажи, что ты понял.
– Я понял, милорд.
Первый день пути Фингар раздражал его ужасно. Он трясся, как осиновый лист, боясь получить кнутом, от этого всё время заикался, всё путал и ронял, и очень напоминал Дитамару телёнка в загоне, которого кусают оводы. И когда на постоялом дворе он наступил на хвост кошке и опрокинул кружку с элем на голову одного из постояльцев, Дитамар вытащил его во двор и припёр к столбу коновязи.
– Постарайся выглядеть меньшим идиотом, чем ты есть на самом деле. Не нужно привлекать к нам лишнего внимания. Или прямо отсюда отправишься обратно к отцу. Ты хочешь этого? – прошипел Дитамар ему на ухо.
– Н-нет, милорд, – пробормотал Фингар, едва дыша.
– Хорошо. Ладно. Пёс с тобой. Сегодня, что бы ты ни сделал, я тебя больше не ударю. Правило действует до полуночи. Постарайся меня не разочаровать.
– Да, милорд, – мотнул головой его ученик.
– Иди.
Он услал Фингара, а сам направился к реке. Вышел на деревянный мост и облокотился на перила, глядя на воду. Стоял долго, пока не спустилась ночь. Похолодало. Где-то в тёмной дали тоскливо завыли волки, и огромная жёлтая луна, уже почти полная, взошла над кромкой гор.
Дитамар смотрел на неё, слушал монотонный шум реки и чувствовал себя странно.
Это было первое полнолуние за все эти годы, которое не вызывало в нём невыносимой жажды крови. Которое не рвало его жилы, не выматывало душу тоской и болью, желанием разорвать кожу на груди, давая возможность Зверю вырваться наружу. Это было первое полнолуние, которое он видел ясно, а не через кровавую пелену тумана. И ему не нужно было бежать в лес, прятаться или приковывать себя цепью в подвале, чтобы в итоге все равно провалиться в кровавое безумие. Проснуться утром с болью в голове, содранной кожей и ломотой в костях и… не помнить ничего.
Каждое полнолуние он умирал, а потом рождался заново. И сегодня это было так странно… впервые за многие годы остаться живым в эту ночь.
– М-милорд? – негромко раздалось сзади. – Ужинать будете?
Дитамар вздохнул.
– Люблю мосты… Люблю смотреть на воду. Вода меня успокаивает, – произнёс он, слыша, как его ученик топчется сзади и больше не решается его окликнуть, но и не уходит. – Иногда мне кажется, что она уносит все мои мысли и очищает душу. Жаль только, что здесь нет приличных мостов.
– Мост есть выше по ущелью. Каменный Великан, – ответил Фингар негромко. – Его построил ещё великий Заклинатель Олегер. Очень красивый мост.
Дитамар