дочь права, Марфа Ивановна махнула на все рукой и приняла в сборах самое деятельное участие.
Спустя три недели после Рождества из имения выехал поезд в трое саней и крытый возок, в котором и везли болезного полковника. Понимая, что лечение может затянуться, Катерина приказала упаковать все, что может понадобиться полковнику и ей не только зимой, но и летом. Тратиться и приобретать тряпки на месте она не собиралась. Рачительное отношение к деньгам Вяземский привил ей с самого детства.
Праздник Крещения они встретили в дороге. Морозы застали их в степи у Воронежа. Благо обошлось без метели, и выезд переждал холод на постоялом дворе. Катерина, не расстававшаяся в дороге с парой капсюльных пистолетов, командовала возчиками и парой слуг так, что гости постоялого двора только диву давались. Сам полковник, передав бразды правления в руки дочери, скрупулезно выполнял предписания врача и втихомолку посмеивался, глядя на решительные действия своей любимицы. Спустя неделю, когда крещенские морозы пошли на убыль, Катерина приказала запрягать, и караван снова выкатился на тракт.
Поправив жаровню, наполненную раскаленными углями, девушка выразительно покосилась на свой любимый штуцер и, вздохнув, попыталась хоть что-то рассмотреть в разукрашенное морозом стекло. Заметив ее взгляд, полковник едва слышно хмыкнул и, вздохнув, принялся набивать трубку.
– Что, Катюша, скучно тебе? – закурив, спросил он нейтральным тоном.
– Скучно, папенька, – нехотя призналась девчонка.
– А ты книжку почитай, – посоветовал Вяземский, отлично зная, что дочка дамские романы терпеть не может, а церковные тексты навевали на нее тоску.
– Не брала я с собой книжек, папенька, – скривилась Катерина. – Вон, только газеты и имеются, да и те уже читаны.
– И чем же прикажешь тебя развлекать? – не унимался полковник. – Разве что в картишки перекинуться.
– Я и карт не взяла, – развела девушка руками.
– А вот это ты зря. Дорога долгая, говорить толком не о чем, а молчать столько времени и сама устанешь, – наставительно высказался Павел Лукич.
– Вы же знаете, папенька, я к картам равнодушна, – отмахнулась Катерина. – Мне б сейчас в седло, да наметом по полю, – мечтательно протянула она.
– Тебе б не девчонкой, а казаком родиться, – хмыкнул полковник. – А еще лучше черкесом каким. Те почитай из седла только в постель слезают. И что ты делать будешь, когда замуж пойдешь?
– Не хочу я замуж, папенька, – помолчав, неожиданно высказалась Катерина.
– Как это?! Ты в своем ли уме, дочка?! – всполошился полковник. – Это что за речи такие?
– Не серчайте, папенька, да только нет среди наших знакомых тех, к кому сердце бы лежало, – вздохнула Катерина. – Все они какие-то слабые. Огня в них нет. Даже в офицерах. Только и знают, что бахвалиться делами, которых не совершали. Вы, вон, к слову, о походах своих только с сослуживцами и говорите. Никогда в обществе попусту не хвалились. А эти…