необходимости пережить ещё хоть несколько минут этого напряжения, полного невысказанных вопросов и слишком очевидных намёков, меня избавило появление оперативной группы, оставленной наводить порядок на месте происшествия. С собой они прикатили пятое тело, которое тоже оказалось оболочкой, точно так же, как и первые четыре – к заметному удивлению Ирэны и откровенному восторгу Эйдена Эверли.
Поговорить с Ирэной мне так и не удалось, потому что сначала она подробно отчитывалась, как никто ничего не заметил вплоть до устроенного мной представления (я всё ещё считал, что всё сделал правильно, или у нас сейчас не было бы пятого тела в относительной целости и полной сохранности), и как они с напарницей – второй оболочкой в подчёркнуто женственной и невольно вызывающей опасное желание доверить ей все свои тайны форме – подправили память о произошедшем в мозгах всех невольных свидетелей (потому что, ладно, мой косяк, я не должен был демонстрировать доступные только боевым формам экзоконструктов способности, раз уж официально я прибыл в Аркадию, как человек); а потом вносила данные в Архив, пока её напарница кратко пересказывала последние несколько дней жизни жертвы по версии записей Зеркал и того, что удалось восстановить по активности в сетях. Дом, работа, дом, работа, центр репродукции. Что и требовалось доказать.
«Проверь центр», – дал мне в итоге добро мой советник, и я без лишнего шума покинул хранилище Дна, пока Эверли был всецело поглощён домогательствами к своей подчинённой, с лёгкостью игнорируя физически осязаемое неодобрение Мориямы, профессиональную этику и элементарный здравый смысл.
*
Зачем кому-то могут понадобиться головы – этот вопрос не давал мне покоя.
После становления Трита криминалистика как явление канула в небытие, службы безопасности просто сливали все собранные данные в Коммитет – нейросеть Доминат, и тот выдавал им имя преступника. Преступления тоже особой изобретательностью не отличались, и в основном эсбешники боролись всё с тем же корпоративным шпионажем и выходящей за пределы контролируемых конфликтов грызнёй за сферы влияния в управленческих кругах. Люди обленились и потеряли воображение и хватку, переложив практически все мыслительные процессы на манифестации Трита. Схема работала ровно до тех пор, пока не появлялся экзоспектр – аномалия, не вписывающаяся в парадигму предусмотренных норм. То, с чем Трит или не сталкивался за триста лет своего правления, или чему не подобрал алгоритм решения. Для этого и нужны были гончие по кровавому следу вроде Ирэны, способные разрабатывать версии и действовать по наитию. И ангелочки, вроде её напарницы, которых все пускали себе в голову без всякого сопротивления. Чтобы обезвреживать в естественных условиях, не вызывая паники и делая вид, что ничего не происходит.
Удивительно, насколько легко выводить закономерности, пока они не касаются тебя самого.
Но, всё же – головы. Что такого есть в голове у экзоконструкта, чего нет в остальном теле? Сплайсы псионического класса? Но для экстракции экзосплайса вовсе