ко мне. – Марта, ты же не против работать самостоятельно?
– Не против, – я поднялась с места, спеша согласиться.
– Вот видишь, – Елена улыбалась, довольная что так удачно ведет разговор. – Она не против.
– Я против, – сказал Филипп не терпящим возражений тоном, откинулся на спинку стула и в упор посмотрел на Елену.
– Почему, могу я узнать?
– Марта три с половиной года работала одна.
– И что? – будто не понимая, протянула Елена, поправив рукой пушистую челку – она всегда ходила с толстым шиньоном прикалывая его к волосам, чтобы волосы на лбу лежали идеально.
– И всё, – сказал как отрезал. – Если не нравятся мои решения, старосту легко переизбрать.
От волнения у меня засосало под ложечкой. Я уже видела моменты, когда Филипп проявлял твёрдость характера. Если он принял решение, ничто не могло его поколебать.
Как же он великолепен собственной несгибаемостью. Я не могла не восторгаться. Вот только мне было жаль, что трение с ребятами возникло по такому несущественному поводу, как я.
– Ну чего ты завёлся, – тут же пошла на попятную Елена. – Уже и спросить нельзя. Какой же ты всё же принц, – протянула она, чуть обойдя и коснувшись его плеча. – Не можешь оставить даму в беде.
Филипп ничего не ответил. В этот момент вошел профессор и попросил всех садится, пожелав начать занятие немногим раньше.
Следующие пару дней жизнь окончательно ко мне вернулась. Я всё так же тщательно наблюдала за Филиппом. Хорошо питалась и ломала голову, какие у Филиппа сложности с огнём.
На следующем занятии по зельеварению я не сдержалась.
– Я уже отлично себя чувствую. Если всё ещё есть вопросы, буду рада помочь, – тихо прошептала я над бурлящим котлом.
Филипп кивнул.
– Вечером в библиотеке? В семь?
– Да, конечно.
Оказавшись в назначенном месте в назначенный час я отыскала Филиппа в главном зале – там, где мы работали прежде.
– Привет, – снова поздоровалась я.
– Привет, – откликнулся он.
Мы уже виделись, но сейчас всё было иначе и мне хотелось произнести простое приветствие снова. Каждый раз встречать его было так сладко.
Он уже переоделся. После занятий носить форму было не обязательно. На Филиппе были легкие свободного кроя серые штаны и прямая бежевая рубаха с накинутой поверх жилеткой. Он выглядел просто, неброско, но это так ему шло.
– Как провела каникулы? – спросил он, возвращая меня с небес на землю.
Я, не ожидав вопроса, передернула плечами.
– Ничего особенного.
– Скучала? – вдруг спросил он и сам смутился – на скулы лёг едва заметный румянец.
– Очень, – разве это было не очевидным?
Я опустилась напротив, сев за стол.
– Ты могла довести себя до болезни, – осуждая, произнёс он.
– Прости.
– Больше так не делай.
Я смотрела