a la mierda!1 – выкрикнула Родригез Климову в лицо и, оттолкнув стоявшую позади Стейз, уплыла из модуля.
– Эй! – возмутилась Элеонора. – Поаккуратнее!
– Vete a la mierda! – снова крикнула афроиспанка.
На какое-то время в помещении воцарилась тишина. Климов равнодушно пожал плечами и вернулся к работе. Лайнт и Элеонора переглянулись.
– Арти, – Дэвид обратился к русскому, – ну, зачем ты так с ней?
– Пусть не лезет ко мне со своими поцелуями.
– Она завидует нам с Дэвидом, – поддержала мужа Элеонора. – И находится длительное время в депрессии. Любовь помогла бы ей выйти из этой ситуации. Ее нельзя винить в том, что она сделала.
– Ничем не могу ей помочь.
– Она красивая женщина, – миролюбиво продолжала Стейз. – Весьма недурна собой, с хорошей фигурой…
– Она негритянка. Я не люблю негритянок, – сухо бросил Артём. – И ни одна Женевская конвенция, ни одно правило ООН не заставят меня воспринимать негров как объект сексуального желания! Я с рождения такой. Я не могу заставить себя хотеть негров, азиатов и всех остальных. Это противоречит моей натуре. Уж извините, но вот такой я родился.
– Но она же тоже человек! И имеет право на любовь!
– Я не отнимаю у нее никаких прав. Пусть любит кого, где и как захочет. Но я в этом участвовать не собираюсь!
– Олл райт, леди и джентльмены. – Лайнт поднял руки в примирительном жесте. – Давайте остановимся и закроем эту тему. Посмотрим, что будет дальше. Другого выхода я пока не вижу.
Супружеская пара удалилась. Артём вернулся к прерванной работе.
С самого начала Катастрофы на Земле он вызвался добровольцем на обслуживание всех восьми биоферм, поставляющих синтетический белок и свежую зелень для последнего экипажа МКС. Другого ничего не оставалось. Ничто другое в сложившейся ситуации возникнуть в принципе не могло. И посему единственным выходом из всего этого дерьма было наличие какого-нибудь дела. Когда есть занятие, работа и ежедневные обязанности, голова освобождается от пустых и деструктивных мыслей. Все проводимые на борту исследования теперь были никому не нужны. Даже дорогостоящая и уникальная Ледяная лаборатория ждала своего часа для демонтажа с целью создания из ее компонентов пространства гравитации для семьи Дэвида. Так что выбранная Артёмом роль космического садовника и озеленителя была одним из наиболее выгодных вариантов. Времени скучать просто не было, и в этом Климову виделся залог сохранения здорового разума и тела. За время, проведенное на МКС, он неоднократно вспоминал разговор с одним из докторов в Звездном городке. Женщина, чье имя и отчество он так и не запомнил, как-то разговорилась с ним в процессе ожидания результатов очередного медицинского осмотра. Климов уже и не помнил, почему они заговорили о подрастающем поколении, но последующие слова доктора закрепились в его мозгу надолго.
– Работала я лет десять назад в приемном отделении больницы скорой помощи. Привозят по скорой девочку лет двадцати. Лежит на каталке вся бледненькая, глазки закатывает,