не задают.
Рейс короткий, такой же короткий отдых перед подготовкой воздушного судна к обратной дороге, и снова взлет, зеленые и коричневые квадраты земли под крылом, посадка. Все это время Жанна прислушивалась к себе: накроет ли волной неконтролируемой паники, собьет дыхание, свяжет внутренности тугим узлом страха? Страх накрывал, но терпимо.
Лишь проводив последнего пассажира, она смогла вздохнуть с некоторым облегчением: обошлось. И тут же пришли сомнения. Сегодня она, может, продержалась на старом запале. А потом? Жанна решилась прервать сеансы, зная, что Илона Юрьевна быстро поможет, если страхи вернутся. Теперь же ее нет. Нет! Паника накатывала и отступала, накатывала и отступала. За ней пришла тошнота.
Наталья смотрела на нее со все возрастающей тревогой.
– Так, ну-ка садись, – велела она, когда они, закончив послеполетный осмотр, подписав все документы, пришли в раздевалку. – Выкладывай.
Жанна помотала головой и опустила ее низко, между коленями, так же как это делают пассажиры во время аварийной посадки. Наталья быстро налила ей воды, знаками отогнала любопытных стюардесс из других экипажей. Села рядом, подождала, когда Жанна выпьет, и отобрала у нее стакан.
– Ты, часом, не беременна? У тебя лицо даже не белое – зеленое.
Жанна шумно выдохнула, подышала, как учила Илона. (Снова вздрогнула от воспоминаний.) Вот бы удивилась Наталья, если б узнала, что у них с Ильясом так ничего и не было. Поцелуи не в счет. Зато какие поцелуи! Губы против воли растянулись в улыбке, что тут же было истолковано Натальей в нужную ей сторону.
– Ай да летчик, ай да сукин сын! Приземлился-таки на запасной аэродром!
Жанна посмотрела на нее и промолчала. Объяснять что-то сил не осталось. Домой бы добраться. Паника отпустила. Вопросы остались. А поделиться не с кем. Как так получилось, что у нее нет ни одного близкого человека? После Тани она так ни с кем и не сошлась. С Натальей они дружили, но исключительно на работе. Общение вне рейсов не сложилось, Наталья в гости особо не звала, навязываться Жанна не умела, да и не хотела. Других приятных ей людей кругом не наблюдалось. С недавнего времени в ее жизни появился Ильяс, но и тут возникли свои сложности. При каждой встрече они словно приглядывались друг к другу, прощупывали границы, иногда просто наобум, иногда сознательно. Она ему нравилась. Это она знала точно. Он сам сказал. Ну как сам – она спросила.
– Я вам нравлюсь, второй пилот Камаев? Или вы так – запасной аэродром присматриваете?
Ильяс тогда вспыхнул. Жанна знала, что под запасным аэродромом пилоты подразумевают любовниц. Жены у Камаева нет, но есть же подруга? Должна быть. Не может быть, чтобы такой экземпляр сох в одиночестве. Именно это она ему и заявила, когда выложила свои мысли насчет его холостяцкого статуса.
– Так, чтоб ты ничего себе не придумывала, отвечу, но больше таких глупостей не спрашивай, – заявил он, когда кровь отхлынула с его смуглых